Большой рой стрел накрыл караван неожиданно, раздались крики раненых и повалились убитые. Из тех кто остался жив и не ранен, одни закрылись щитами, другие спрятались за повозки, а стрелы летели и летели, они все равно находили щели в защите и доспехах смертельно жаля защищающихся. Затем на дорогу из небольшой рощицы выехало с полсотни конников, и они кинулись в атаку на обоз.
Мирослав стряхнул с меча ножны и вылез из повозки на дорогу, он прекрасно понимал что это наверное последний его бой в жизни, и он не собирался быть просто овцой на заклании. Конники налетели, и весь мир сосредоточился на кончике его меча, он отразил удар и сам махнул мечом, перерубая ногу всаднику. Затем успел вспороть брюхо лошади проносившейся мимо, пока ее всадник пытался зарубить кого то из ездовых. И схватился с очередным конником, но на этом все и кончилось, один из нападавших рубанул его сзади по шее и он с почти отрубленной головой упал под ноги коней налетчиков.
А на дороге крутилась смертельная карусель, звон мечей, крики боли раненых, ржание коней, и запах крови. Бой подходил к концу, силы защищающихся кончались, последняя пятерка дружинников, которая успела сбится вместе, еще отражала удары, но уже было ясно что гибель их близка.
— Славко уходи, уходи Славко, мы прикроем прокричал ветеран с седыми усами, и молодой парень с только начавшим пробиваться на губе пушком, развернул коня и рванул назад по дороге. А четверка дружинников по команде кинулась на врагов, и сеча вспыхнула по новой. Но силы были не равны, вот один из дружинников упал с коня, затем другой, но не просто так отдавали свои жизни русичи, а забирали с собой двух, а то и трех нападавших. Последний ветеран с седыми усами смог зарубить пятерых, он успел еще оглянуться назад, куда умчался паренек и увидел небольшую точку, в которую превратился всадник.
— Ушел все таки, — прошептал он улыбаясь и упал, с пробитой стрелой шеей.
— Урус собака, — проговорил один из нападавших, в добротных доспехах, и плюнул на труп дружинника.
— Эй Ильхан, осмотрите всех, дружинников и раненых добить, остальных посадить править повозками. Уй… какая знатная добыча, слава Аллаху, давно такой не было. Ольгун, ты после дележа смотри, может мулла и жениться разрешит, а то твоя толстая Фахра совсем извелась, смотри не дождется. Тот к кому обращался «бей», что то пробурчал не отрываясь от грабежа трупов.
— Что, что ты там бормочешь? — спросил бей смеясь.
