Повести | страница 25

На следующий день под вечер мы с Петром Сергеичем уезжали. Нас провожали мои братишки, мама, Маргарита с матерью.

— Я буду писать тебе каждую неделю, Маргарита, — сказал я, — и ты пиши мне. А на каникулы я обязательно приеду в Решму. Ведь мы с тобой — друзья?

— На всю жизнь, — сказала она тихо и пожала мне руку.

Мама меня поцеловала, братишки попрощались со мной. Прозвенел звонок — и поезд медленно тронулся.

Мы с Петром Сергеичем уселись в купе. Я ещё раз взглянул в окно, но уже не было видно ни платка, которым махала мне Маргарита, ни старого вокзала.

Пётр Сергеич вынул из походной сумки пачку носовых платков с вышитыми зелёными стрелками, пересчитал — их было ровно двенадцать — и, словно продолжая начатый разговор, сказал:

— Мы переловили их раньше, чем они успели нам навредить.

— Скажите, — спросил я, — вы знали, что актёр и докторша — «зеленые стрелы»?

— Конечно, — усмехнулся Пётр Сергеич. — Но вот на так называемого Прошу ты наскочил чуть-чуть пораньше нас. И за это тебе спасибо.

— Постойте! — воскликнул я. — Значит, вы тогда ещё, когда мы с вами прощались в городе Н., знали, что в Решме есть «зелёные стрелы»?

— Само собою разумеется.

— Но как вы это узнали?

— Секрет нашей работы, — весело сказал Пётр Сергеич.

И я понял, что больше мне ни о чём расспрашивать не полагается.

За окном вспыхивали и гасли на ветру золотые искры. Поезд уносил нас всё дальше и дальше на юг к любимому Чёрному морю.

Эту немецкую подводную лодку выловили в Чёрном море сетями, как рыбу. Её даже не пришлось глушить глубинными бомбами. Ей некуда было податься. Раньше она, отдежурив своё на позиции, возвращалась в Констанцу или в Варну. Теперь и в Констанце и в Варне её угостили бы отнюдь не горючим, а скорее всего залпами из добротных орудий. И она металась по морю до тех пор, пока не иссякли запасы продовольствия и топлива. Последнее её выступление было совсем глупым: лодка всплыла в нескольких кабельтовых от берега и пустила снаряд в проходивший мимо пассажирский поезд. Но тут налетел на лодку давно выслеживавший её корабль и подцепил, как рыбак подцепляет камбалу. Лодка пыталась нырнуть, но здесь, неподалеку от берета, было мелко. Стальные цепи мигом опутали её с носа до кормы. Люки поневоле открылись — и подводные фрицы принялись выскакивать наружу.