Из спальни снова донесся грохот.
– Да чтоб его! – Теннисон бросилась туда, но Ретт поймал ее за локоть. Она обернулась. – Я не собираюсь ждать, пока эта тварь разнесет всю комнату!
– Еноты могут переносить бешенство и чумку.
– Этот был похож на больного?
Полицейский моргнул.
– Не знаю…
– Ну тогда я не могу позволить ему крушить мое имущество.
Вырвав руку, она решительно зашагала к спальне. Конечно, Теннисон не улыбалось встретиться лицом к лицу с бешеным енотом, но часть вещей, в которых он сейчас рылся, она собиралась продать. Дом в Колорадо по-прежнему никто не покупал, даже после того, как она снизила цену, и желающих арендовать манхэттенскую квартиру пока тоже не нашлось. За жилье в Шривпорте пришлось заплатить наличными, полностью опустошив один из сберегательных счетов. Продажа кое-какой одежды от кутюр, которую Теннисон больше не носила, могла бы покрыть, по крайней мере, услуги дизайнера помещений. И ничего такого здесь нет. Это даже экологично. А она все равно не собирается ходить в прошлогодней коллекции.
Женщина распахнула дверь – и что же вы думаете?! Чертов енот развалился прямо посреди кровати, как какой-нибудь падишах! Он успел покопаться в мусоре, разбросав по полу бумажные салфетки и упаковку из-под тампонов, и свалил оставленный на прикроватном столике бокал. Осколки хрусталя блестели на овчинном коврике, привезенном из домика в горах. Лампа тоже упала, а между сшитыми на заказ шторами темнела щель дюймов в шесть, через которую маленький паршивец умудрился как-то забраться внутрь.
Косясь на енота, который, приняв сидячее положение, с любопытством смотрел на нее, Теннисон преувеличенно громко протопала к окну и подняла раму выше. Потом встала у торца кровати – достаточно далеко, чтобы успеть выскочить в дверь в случае чего, и в то же время так, чтобы привлечь внимание зверька, – вытянула руку и скомандовала:
– Вон!
Тот лениво перекатился на бок, приняв позу Джаббы Хатта, и дернул носом.
– Вон отсюда! Проваливай!
– Сколько вина вы выпили? – поинтересовался Ретт от двери.
Теннисон оглянулась. Тот держал руку на пистолете, готовый в любой момент стрелять, если понадобится. Это немного успокаивало – вдруг у зверька в самом деле бешенство.
– Достаточно, чтобы не бояться какого-то глупого енота.
Тот тем временем вел себя, как большинство мужчин, когда им что-то говоришь – то есть продолжал сидеть и ничего не делать.
– Кхм, почему он не двигается? Он что, нас не боится?
