Но и возле дома Дика не оказалось. Сколько я ни звал его, он не появлялся. Тут уж я, как говорят, задергался. Дик не мог исчезнуть ни с того ни с сего, с ним случилась беда, подсказывало мне шестое чувство. Но какая беда? Украли, пока я был в клубе? Как могли украсть, когда Дик никого чужого к себе не подпускает, чуть что, сразу клыки показывает? Нет, его голыми руками не возьмешь, тут что-то другое.
Забыв про всякий праздник, я побежал обратно к клубу. Обошел вокруг него, пытаясь найти какие-нибудь приметы, которые бы показали, что могло стрястись с Диком, но ничего не нашел. Везде было множество собачьих и людских следов, но не было и признаков какой-либо свалки или борьбы, во время которой могли захватить Дика. Я в растерянности топтался возле дверей, не зная что делать. Куда идти, где искать собаку на ночь глядя? Мелькнула мысль вызвать из клуба Кулакова, которого я видел час назад возле бильярда, и попросить у него помощи, но, слава богу, хватило ума не делать этого. При чем здесь Кулаков? У тебя пропала собака, а человек ради этого должен бросать все и куда-то мчаться сломя голову? У него самого таких собак хоть отбавляй, крутится с ними как белка в колесе.
Не оставалось ничего другого, как только идти домой и ждать. Может, Дик придет, может, увязался за какой-нибудь собачьей дамочкой и сейчас изъясняется ей в нежных чувствах.
Эта мысль меня взбодрила. Действительно, чего всполошился? Как будто Дик и в самом деле не может позволить себе никаких развлечений! Что ему, только и ждать меня круглыми сутками? Набегается и придет.
Все выглядело убедительно, и я решил не суетиться раньше времени, а, предоставив события их естественному течению, сходить, как было задумано, в гости. До ночи еще далеко, а к ночи Дик непременно вернется.
Но я по-дурацки устроен: если уж что влезет в голову, буду думать, пока мозги не сверну. И вот вместо того, чтобы сидеть тихо и спокойно в гостях и наслаждаться общением с хорошими людьми, я весь вечер был как на иголках, отвечал невпопад и делал глупейшие ходы, когда стал играть в шахматы с хозяином дома. Я неотступно думал о Дике, представляя, как он, вернувшись и не застав меня дома, бегает туда-сюда под окнами и ждет меня.
Эта мысль погнала меня раньше времени домой, но там никто не ждал меня и под окнами не бегал. Я прождал допоздна, а потом лег спать, но всю ночь ворочался и прислушивался, не заскулит ли на улице Дик, не начнет ли царапаться в дверь.
