В действительности мы до сих пор не знаем, кто конкретно предложил использовать Люсю Голубовскую, ее брата Владимира Волю и, очень возможно, даже Георгия Голубовского в операциях военной разведки, но сам по себе этот факт с высот сегодняшнего дня представляется удивительным. Полгода назад все они находились под следствием по делу государственной важности о терроризме. Только против одного — Владимира Воли — не было выдвинуто никаких конкретных обвинений и обоснованных подозрений за исключением того, что в прошлом он примыкал к анархистам. Люся Голубовская по-прежнему являлась супругой человека, приговоренного к высшей мере наказания Коллегией ВЧК — плохая рекомендация даже для того, чтобы сдать ей угол в квартире, не то что отправить в разведку. Наконец, мы до сих пор не знаем точно когда, но имеются косвенные свидетельства того, что, пусть и не в этот момент, а позже, к Ольге и Владимиру присоединился приговоренный к высшей мере, но внезапно помилованный Георгий Голубовский[110].
Обычно такого рода повороты событий случаются в голливудских боевиках, когда у супермена (в нашем случае — у супервумен) остается только один шанс спасти свою собственную жизнь или жизнь близкого человека — стать агентом-террористом и начать «работать на правительство». Хочется верить, что при этом мы все понимаем: кино — это кино, а в жизни подобное представить как минимум значительно сложнее. С другой стороны, вообще представить себе саму обстановку Гражданской войны — во всем ужасе происходящего, со всей степенью извращенности идей и поведения отдельных людей, народов, партий, крупных и мелких правителей и правительств, мы тоже, к счастью или нет, уже не в состоянии. Если же все-таки допустить, что подобное было возможно, что Волю и Голубовскую завербовали, как в кино, шантажируя их прошлым (крайне неудачный, но распространенный в первой половине XX века повод для вербовки агентов, которых собираются послать за рубеж), то этим делом должна была заниматься ЧК. Именно в распоряжении Чрезвычайной комиссии находились все члены семьи, и решением ЧК был осужден любимый Ольгой Жорж. Нет, однако, ни одного не то что документа, даже намека, подтверждающего эту версию.
По большому счету мы вынуждены принять, что как не существует никаких доказательств того, что Ольга Голубовская была завербована либо ЧК, то есть органом политического сыска (контрразведки) и политической разведки, либо Региструпром (военной разведкой) в связи с арестом по делу анархистов, так нет и ни единого свидетельства, позволяющего уверенно это предположение опровергнуть. Нам попросту приходится принять как свершившийся факт: в конце весны 1920 года Ольга Федоровна Голубева (она же Голубовская, она же Ревзина) начала работать на советскую военную разведку. И хотя по большому счету это решение было чистой воды авантюрой, так как по-настоящему никто не мог поручиться, что эта пара верна идеям коммунизма, — разведчики и из Владимира, и из Люси получились. Причем из нее — лучше.
