Карамело | страница 12
Девчушки в праздничных платьицах, похожих на кружевные колокольчики, на зонтики, на парашюты – чем больше кружева, чем громче шуршат юбки, тем лучше. Дома, выкрашенные в пурпурный цвет, в электрик, в тигрово-оранжевый, аквамариновый, желтый, как такси, в цвет гибискуса – а забор вокруг желто-зеленый. Над дверными проемами выцветшие гирлянды; они остаются после юбилеев и похорон и висят здесь до тех пор, пока ветер и дождь не сотрут их с лица земли. Женщина в фартуке, скребущая тротуар перед домом розовой пластмассовой шваброй, на ведре рядом шапка мыльной пены. Рабочий, несущий на плече длинную металлическую трубу и громко свистящий фью-фью, предупреждающий тем самым прохожих: «Берегитесь!» – труба длиннее, чем он, она чуть не выбивает кому-то глаз, ya mero, – но ведь не выбивает же, верно? Ya mero, pero no. Чуть не выбивает, но не выбивает. Si, pero no[38]. Да, но не выбивает.
Фейерверки, изготовители piñatas[39], товары, плетенные из пальмовых листьев. Ручки – пяти разных видов – стоят целое состояние! Ресторан под названием «Его Величество Тако». Салфетки – маленькие треугольники из плотной бумаги с напечатанными на одной из сторон именами. Завтрак: корзина с pan dulce, сладким мексиканским хлебом; горячие пирожки с медом; или стейк; frijoles [40]со свежим cilantro[41]; molletes[42]; или яичница-болтунья с chorizo[43]; яйца a la mexicana[44] с помидорами, луком и chile; или huevos rancheros[45]. Ланч: суп из чечевицы; свежеиспеченные хрустящие bolillos[46]; морковь под лаймовым соусом; carne asada[47]; морское ушко; tortillas[48]. Поскольку мы сидим снаружи, то еще и мексиканские собаки под мексиканскими столами. «Не выношу собак под столом во время еды», – жалуется Мама, но стоит нам прогнать парочку, и к ним на смену приходят четыре.
Запах дизельного выхлопного газа, запах поджариваемых кофейных зерен, запах горячих кукурузных tortillas вкупе с pat-pat готовящих их женских рук, жжение жареного chile в горле и глазах. Иногда чувствуется запах утра, очень холодный и чистый, и это делает тебя печальным. И запах ночи, когда звезды белы и нежны, словно свежий хлеб bolillo.
Каждый год, когда я пересекаю границу, то вижу, что все остается по-прежнему, и мой ум забывает. Но тело помнит всегда.