…Мой номер оказался на седьмом этаже — маленькая комната с широким, во всю стену, окном.
Стеклянная стена распахнута, и Каир — рядом. В Каир вдвинут ночной столик и широкая низкая кровать.
Душный, ночной незнакомый город! Внизу, в темноте, двигались гуляющие.
Только одна ночь в Каире!
Матрац жег спину. Я устроилась, постелив простыни прямо на пол.
Широк ли Нил? Не знаю. Не шире многих других рек. Красив ли Нил? Должно быть, дело не в этом.
Есть чувства, передать которые почти невозможно. Волнение, ощущение невидимой связи с тем, что было тысячелетия назад, и вдруг коснулось тебя. Это испытывает почти каждый. Об этом пишут египтологи. Быть может, нигде время не обретает такой вещественности, такой осязаемости, как на земле Египта.
Мост через Нил — и мы в Гизэ. На пустынном плато возникает пирамида Хуфу.
Пожалуй, нет человека, побывавшего в Египте, который не пытался описать усыпальницу этого фараона.
Охра песков. Безоблачный кобальт неба. В него вписан гигантский треугольник. Циклопические каменные блоки, из которых он сложен, шероховаты, изъедены временем.
И пока наша группа карабкается по узкому ходу, проложенному в толще пирамиды, пока люди ползут, освещенные мертвенным светом люминесцентных ламп, как бы запертые в ловушке, пока вдыхают мельчайшую пыль, испытывая нелепый страх, что вот-вот все это рухнет, я сижу под африканским солнцем на громадных ступенях, ведущих в усыпальницу, и стараюсь хоть что-нибудь записать в блокнот.
Пожалуй, здесь был бы уместнее мольберт.
Отсюда, запеленатая в золотистую дымку, открывается зеленая долина Нила, эвкалипты. Там — все трепет, милая игра листвы; здесь — неподвижность. Привычное кажется ненужным, несущественным. Должно быть, в этом и состояла задача архитектора, задумавшего пирамиду Хуфу, — отринуть все человеческое, свойственное человеку. Известно, что пирамида Хуфу вместе с ее подземными покоями и дорогой сооружалась тридцать лет, ее строили сто тысяч рабов, и каждые три месяца рабов меняли. Люди не выдерживали. Но перед лицом этого каменного величия не было места состраданию.
…На желтой сухой земле, в нескольких шагах от меня, лежат верблюды. На них могут покататься желающие. Почему-то верблюды кажутся совсем маленькими. Представление о действительной величине предмета здесь утеряно.
Строительство пирамиды началось, когда фараону было двадцать шесть лет. Неужели этот еще совсем молодой человек уже думал о смерти? Вернее, тут была мысль о бессмертии.
