Антикварный магазин Яо Чанглина, или дядюшки Чанга, славился в Петербурге, как лавка раритетных древностей. Здесь помешанному на Поднебесной — это было модно- можно было найти хоть черта лысого с узкими глазами, чего только не было. Было и то, что не указано ни в одном каталоге и амбарной книге.
— Здравствуйте, достопочтенный Чанглин, да продлятся ваши дни! — поклонился Тао Сунь.
— Здравствуйте, вы покушали? — ответил дядюшка Чанг традиционным китайским приветствием.
— Да! Благодарю Вас! А Вы?
— Да.
— Я к вам от вашего племянника, Кианфана, — Сунь заметил, как старый китаец непроизвольно вздрогнул. Ну еще бы, один из старых знакомых, Хэ Кианфан, был помощником босса одной из знаменитых китайских триад.
— Что вы хотели? — перешел на холодный деловой тон старый китаец.
— Мне нужны вот эти древности, — подал ему записку с иероглифами Сунь.
Разумеется, никакими древностями там и не пахло. Оружие и снаряжение, необходимое для его миссии, которое мог достать старый китаец по своим каналам.
— Я думаю, что эти вазы можно будет достать. Но продаю их не я, а один мой знакомый. Вот его адрес, — дядюшка Чанг накорябал несколько иероглифов на обороте записки.
— Благодарю вас, — приподнял шляпу Сунь. — До свидания!
Старик даже не удостоил его ответом. Ему не доставляло никакой радости помогать таким людям, и, если бы не грехи молодости… Впрочем, что о них теперь вспоминать. Все это в прошлом, которое иногда дает о себе знать.
Сунь остановился у входа в парадное одного из доходных домов на Черной речке, пережитка более чем столетней давности, которые, однако, оставались еще в Петербурге. Освежив в памяти записку, он прошел внутрь, прошел холл, выложенный протертой за сто лет метлахской плиткой, и подошел к старомодному, допотопному лифту, совершенно неавтоматическому, требующему закрывать и открывать двери кабины самостоятельно. Критически осмотрев его, китаец хмыкнул — нет уж, в лифтах ездят только новички, да и то не все, лучше лифта ловушки нет. Придется подниматься по крутой выщербленной ногами бесчисленных жильцов каменной лестнице, что, учитывая высоту этажей, было совсем нетривиальной задачей.
Быстро взбежав по лестнице на площадку третьего этажа, китаец посмотрел на номера квартир. Да, именно сюда направил его дядюшка Чанг. Скривившись, Сунь повернул ручку допотопного как дерьмо мамонта механического звонка, родственника велосипедного, неаккуратно покрашенного охрой, как и старая, покрытая не одним слоем краски дверь.
