У меня за плечами было тринадцать лет службы, шесть из них – в качестве детектива. А Фрост был, пожалуй, самым опасным преступником из всех, что мне довелось знать. После наших прошлых встреч у меня сложилось такое впечатление, будто он чувствует, что он у меня в долгу. Впрочем, мы никогда это не обсуждали после его памятного первого визита в мой офис.
Мы уже готовы были начать разговор, когда к нашему маленькому круглому столику подошел сутулый мужчина среднего роста в белом пиджаке и черных брюках.
– Здравствуй, Мэл, – голос у мужчины оказался жестким и резким.
– Здравствуй, Орк.
– Кто твой друг?
– Тебе о нем волноваться нечего.
– Один парень в баре сказал мне, что он похож на какого-то легавого, которого он знал.
– Так вот иди к нему, – ответил Мэл, – и посоветуй заниматься своими делами.
Мэл и Орк сверлили друг друга взглядами с четверть минуты. Ноздри у последнего раздувались и трепетали, но потом он просто ушел.
– Дружелюбное местечко, – прокомментировал я.
– Жулики – народ пугливый, – отозвался Мэл.
– А я-то думал, ты с этим покончил.
– Просто нравится атмосфера. Хочется иногда поговорить с людьми, у которых правильный словарный запас.
Я кивнул.
– Чем могу быть полезен, Кинг?
– Расскажи, почему ты тогда пришел ко мне в офис, – попросил я.
– Но я ведь уже рассказал.
– Так может, посвятишь меня в некоторые детали?
– Зачем?
– Затем, что я хотел бы попросить тебя кое о чем, а ты носишь имя Сатаны.
Мэлкворт Фрост ухмыльнулся.
– За два дня до того, как ты меня сцапал, я увидел красную птицу в Проспект-парке, – проговорил он.
– Красную птицу?
– Ярко-алую, – он энергично закивал в такт словам. – Сначала просто вспыхнуло что-то красное в листве дерева. А потом она села на ветку всего, может, метрах в десяти от меня. И это было самое красивое из всего, что я видел в жизни. И я все надеялся, что она подлетит поближе и я смогу получше ее рассмотреть. Так я сидел на скамейке и собирался с мыслями перед делом. А птица вдруг вспорхнула и села на газон прямо напротив меня. Она была большая, размером почти с ворону, а на голове одно-единственное черное перо посреди хохолка.
Лицо бывшего бандита выражало настоящее блаженство.
– И что же? – спросил я.
– Птица посмотрела на меня, и я понял – это знак. Вот ведь, пожалуйста, совершенно дикое животное подходит на расстояние вытянутой руки и заглядывает прямо в глаза. В этом есть какой-то смысл.
Я был заинтригован.
– И какой же? – поторопил я.
– Сложно сказать, каким в точности было послание, но птица означает свободу, а красный цвет говорит «будь начеку». И я подумал, что птица эта – как я. Птица, пламенем сверкающая в ночи, чем-то похожа на меня.
