Ресторан «Гуччи» находился довольно далеко, на западной оконечности 59-й улицы. Это было семейное заведение, которое стояло здесь уже много десятилетий. Я хорошо знал это место, потому что отец очень любил заходить туда, когда они с мамой еще только встречались. Хозяин ресторанчика, Ламберто Орелли, оказался настолько прозорлив, что выкупил все трехэтажное здание, и пока ни одно даже крупное предприятие не могло его перекупить.
Я припарковался, перешел улицу, присел на скамейку автобусной остановки и стал ждать. Интересно, смогу ли я забыть письмо от Беатрис и имя Адамо Кортеза (кто бы он ни был)? Может, если выждать подольше, когда ярость и страх снова отступят, я смогу спокойно растить дочь и выслеживать поганых извращенцев по соседним штатам?
В сумке у меня лежали аспирин и бутылка воды, но я предпочел чувствовать дискомфорт. Это состояние больше всего соответствовало тому, кем и чем я был сейчас.
Боб Эйкерз появился ровно в четверть второго. Прошел к своему обычному столику, уселся и положил рядом «Нью-Йорк таймс», «Уолл-стрит джорнэл» и «Дейли ньюс».
Я дал ему спокойно сделать заказ и дождаться, когда его принесут, а потом распахнул дверь ресторана и прошел прямиком к столику политика. Без приглашения сел и уставился своей жертве прямо в глаза.
– Вы что-то хотели? – поинтересовался он.
– Кто рассказал вам, что за вами слежка?
Эйкерз открыл было рот, но ничего не ответил.
– Я о том, – пояснил я, – что именно поэтому вы на нынешней неделе выставили свет в своей квартире на таймер.
Боб был мне симпатичен, хоть он и был извращенцем, да к тому же республиканцем. Но у всех есть в шкафу свои скелеты. Не урони я тогда арматуру, быть бы мне убийцей.
– Кто вас нанял? – спросил он.
Вместо ответа я достал айпад, немного пощелкал по экрану, а потом протянул ему. На экране были фотографии, которые я успел отсортировать, пока он предавался разврату.
Он рассмотрел все снимки по очереди. Я не мог понять выражения его лица. И почему-то подумалось, что в той нелегальной партии в покер он, наверное, выиграл.
– Кто нанял вас, чтобы сделать их? – спросил он, поднимая взгляд.
Определенно, этот парень мне нравился.
– Она сказала, что ее зовут Синди Эйкерз, – отозвался я.
От этой новости глаза его чуть сощурились.
– Синди?! – то был возглас ребенка, впервые преданного родной матерью.
– Она так представилась. Но я покопался немного и выяснил, что она – подсадная утка, присланная некоей третьей силой, чтобы собрать компромат на вас для Альберта Стоунмэна.
