— Тем более! — засмеялся орк. — Отдай его мне. Хорошее мясо, пропадет. А так ребята поедят от пуза.
— Дразнишь, враг? — спросила принцесса. — Я похороню его по людскому обычаю. Теперь уходи, я хочу умыться.
— Не уйду, — осклабился Борузг. — Ты случалась с мясом. Я смотрел, и ты не была против.
Эльфа не ответила. Она вошла в ручей и стала смывать с себя человеческие пот, кровь и семя. Ее примеру последовали остальные эльфийки.
— Зачем мы сделали это? — спросили они Ломэлвею.
— Клеон просил меня, — ответила принцесса.
— Зачем ты не прогонишь орка?
— Создатель посмеялся над ними, — усмехнулась Ломэлвея. — Они уродливы и сознают свое уродство, а потому злобствуют. Пусть смотрит. Он вернется назад и станет тосковать. Он не сможет видеть своих женщин, не зачнет орчат. Род его пресечется. Хороший орк — мертвый орк. Правда, враг?
— Издеваешься, вечная? — скрипнул зубами Борузг.
— Жалею.
— Клянусь, я съем твою печень!
— Когда тиран умрет, — ответила Ломэлвея, — приходи. Я насажу твою голову на острый кол. Хороший орк — мертвый орк!
Фог не торопился. Любовно заточенный и выправленный Тралином резец растянул время, позволил доделать начатое. Черешневый чубук, покрытый тонкой резьбой, янтарный мундштук с шейкой из мифрила лежали на верстаке, на мягкой тряпице. Трубка была почти готова, осталось немного, он успеет до рассвета.
Он взял язык каменного тролля и стал нежно полировать чашку трубки. В душе Фог смеялся. Сущая безделица, но ради нее свели могучий мэллорн! Пока остроухие оплакивали дерево, Фог прибрал кусок сердцевины, необычайно плотной, ароматной и красивой. Хорошая выйдет игрушка для сына!
На вершине лета столица Великого Королевства бурлит. Заполняются постоялые дворы, предприимчивые горожане открывают для приезжих кладовые и чуланы. Купцы не успевают подвозить товар на рынки, для лавок и лавчонок, а харчевни не закрываются круглые сутки. Праздник Поклонения — месяц беспрерывных торжеств и приемов, время, когда день кормит год.
В назначенный день они сошлись во дворце Хоббитана Одиннадцатого. Встретились, делая вид, что незнакомы, только Фог с Клеоном сдержанно кивнули друг другу, как давние, но шапочные знакомцы. Тралин со товарищи и ватага Борузга заняли места в разных углах зала приемов и подношений. Гномы хмурились и гордо задирали носы, орки угрюмо скалились, бросали по сторонам злые взгляды. Вурст и Дромм подпирали колоннаду у входа, улыбались, смущенно прятали широкие, похожие на лопаты ладони.
