— Снимаю комнату в пансионе на Ноллендорфплац.
— Эта работа подразумевает небольшую прибавку, повышение по службе и, вероятно, жилье получше. В таком порядке. И месяц-два ты будешь на испытательном сроке. В твоем доме есть телефон?
— Да.
— Наркотики употребляешь?
— Нет.
— Когда-нибудь пробовал?
— Один раз немного кокаина. Чтобы понять, из-за чего шум. Это не для меня. Кроме того, я не мог их себе позволить.
— Полагаю, ничего плохого в этом нет, — сказал Геннат. — После войны этой стране по-прежнему нужно море обезболивающих.
— Многие принимают их не для облегчения боли, — заметил я. — Что порой приводит к кризису совсем иного рода.
— Некоторые считают, что берлинская полиция в кризисе, — сказал Геннат. — Что в кризисе весь город. А ты что думаешь, парень?
— Чем больше город, тем больше в нем кризисов. Думаю, мы будем постоянно сталкиваться с тем или другим. К этому вполне можно привыкнуть. Чаще всего причиной кризиса становится нерешительность. Правительство, которое ни на что не способно. Я не уверен, что новое, без явного большинства, будет чем-то отличаться. Похоже, сейчас наша самая большая проблема именно в демократии. Какой от нее толк, если она не может создать жизнеспособное правительство? Парадокс нашего времени. Иногда я волнуюсь, что мы устанем от нее раньше, чем все само собой уладится.
Геннат кивнул, будто соглашаясь со мной, и перешел к другому вопросу:
— Некоторые политики не очень высокого мнения об уровне раскрываемости. Что на это скажешь, парень?
— Им стоит приехать и познакомиться кое с кем из наших клиентов. Да и мертвецы, возможно, поспорили бы, будь они поразговорчивее.
— И все же наша работа — прислушиваться к ним. — Огромное тело Генната зашевелилось, и он встал. Все равно что наблюдать, как в воздух поднимается цеппелин. Пол заскрипел, когда Геннат подошел к угловому окну башни. — Если слушать достаточно внимательно, можно различить их шепот. Как с этими убийствами Виннету. Полагаю, его жертвы разговаривают с нами, просто мы пока не понимаем, на каком языке. — Он указал сквозь окно на метрополис: — Но кое-кто понимает. Кое-кто там внизу. Возможно, он выходит сейчас от Германа Титца[5]. Возможно, это даже сам Виннету.
Вайс закончил телефонный разговор, и Геннат вернулся к столу для совещаний, где закурил свою едкую сигару. К тому времени над столом уже висел настоящий облачный пейзаж. Он напоминал мне газ, плывущий над нейтральной полосой.
Я слишком нервничал, чтобы самому закурить. Слишком нервничал и слишком уважал своих начальников. Я по-прежнему испытывал благоговейный трепет перед ними и поражался тому, что они хотят сделать меня частью команды.
