Начался ад. Грохот выстрелов рвал перепонки, слышались крики раненых прохожих, нападавшие кинули световую гранату, которая, несмотря на то, что я стоял спиной, через отражения в кузовах машин ослепила меня на несколько минут. Полицейские в ответ кинули гранату со слезоточивым газом, а осенний ветер услужливо разнес ее содержимое по всей округе.
В общем, заползая на сиденье Форда, я практически ничего не видел, не слышал, и меня уже который раз за сегодня сильно мутило. Немного помогла запасная аптечка, но все равно потребовалось время, чтобы прийти в себя, благо на площади, где шел бой, никому до меня не было дела.
И вот я вновь на дороге, и за мной погоня. Первый из преследователей появился, не успел я отъехать от школы и двух километров. Еще через два километра их было три. Сейчас пять.
Нам хана.
Да, похоже на то. Но после всего, что произошло сегодня, это меня уже мало беспокоило. Более того, на фоне этих событий я почти физически ощущал вкус своей прошлой пресной и серой жизни. Конечно, мне и раньше случалось задумываться о безнадежной никчемности одинаковых дней, но сейчас я ощущал разницу особенно ярко.
Лишь маленький кусочек солнца висел над горизонтом то появляясь, то исчезая за мелькающими домами и деревьями. Ветер завывал в изувеченном салоне Форда, из стекол уцелела только моя половина лобового, почти все остальные выбило или разбило пулями. К удивлению, я не замерз, более того, расстегнул молнию куртки до груди.
Софья! Только о ней я думал, глядя в единственно уцелевшее зеркало. Только эти мысли не давали развернуть машину и встретить судьбу лицом к лицу.
Нет! Играем до конца.
Форд, казалось, ехал на пределе своих возможностей, из-под мятого капота не переставая раздавался стук и скрежет. До крупной пятой зоны, которую я выбрал целью, оставалось три километра. Пистолет лежал на пассажирском кресле.
С последним лучом заходящего солнца шесть оранжевых машин, ревя моторами, вылетели из оранжевого полуразрушенного квартала на фоне оранжевого неба.
Мгновение. Солнце скрылось.
Шесть серых теней разного оттенка несутся по темно-серому полю, над ними темнеет небосвод, и на севере горит одна-единственная звезда.
Выбравшись на простор, преследователи смогли выжать из своих машин максимум и стали стремительно приближаться. В зеркало я увидел, как, оставляя за собой облако пыли и ослепляя меня фарами, вперед вырывается черный Лэнд Крузер, и из пассажирского окна высовывается человек с автоматом.
