Особых событий папа и не помнит. В городе и вокруг города царило спокойствие. Никаких диверсий, никаких партизан в этом районе и слышно не было. Шахты, частично взорванные при отступлении советской армии, были немцами восстановлены и снова работали. Работали на них свои же. И винить в этом их может только тот, кто не жил годами в оккупации, когда надо семью кормить (но этих людей после освобождения обвинили в измене, но об этом позже). Да и весь город жил обычной провинциальной жизнью, с поправкой на оккупацию.
Иногда, но, по тому, как запомнилось папае, весьма редко, кого-то арестовывали. Папа был убежден, что во второй половине 42ого и первой половине 43его годов хватали только или почти только прятавшихся евреев. Оно и понятно – никаких партизан поблизости не было, никаких разведчиков тоже – видимо, район занимал далеко не самое важное значение в военных планах обеих сторон, но еврейские семьи, чудом уцелевшие в расправах первых дней, время от время раскрывались. Наверняка, люди не могли прятаться в одном месте, были вынуждены перебираться от убежища к убежищу, а тут их и хватали. Или «доброжелатель», вдруг заметивший, что долгими месяцами его соседи носят еду куда-то в погреб, да и едят много для небольшой семьи, доносил в полицию, в надежде поживиться наградой, а провести обыск – дело нехитрое. Может быть, иногда люди за долгие месяцы привыкали прятаться и ненароком теряли бдительность. Может быть, кто-то не выдерживал постоянного напряжения и выходил из погреба посмотреть на солнышко, попадаясь на глаза мерзавцу… И тогда полицаи этих людей уводили и прятавшихся, и тех, кто их укрывал. Нечастных увозили за город и расстреливали – всех, взрослых и детей.
Но папа признает, что случаев укрывательства евреев было мало. И винить жителей за отказ помочь беглецам нельзя. Если даже в Польше католических монахов и священников, прятавших еврейских детей в монастырях и костелах, все-таки немцы при раскрытии тайников не стреляли на месте, то на Украине расстреливали и священников, осмеливавшихся укрыть хоть одного еврея, хоть накормить его. (Обычных же крестьян и горожан за это «преступление» расстреливали и в той же Польше). Люди пересказывали друг другу ужасные случаи, как где-то на таком-то хуторе всех жителей сожгли за то, что на нем нашли еврейскую семью. Папа и тогда верил в эти рассказы, и сейчас, конечно, верит – подтверждающих документов достаточно, это сейчас иногда кажется, что невозможно сжигать людей просто за помощь гонимой семье – но сжигали.
