Город понравился, в лучших традициях русских сказок, светлый и по-открыточному яркий. Деревянные и каменные, большие и поменьше, дома пестрели разноцветными крышами и расписными фасадами. Сады и огороды благоухали ароматами, красовались цветами и плодами. Встречались торговые лавки, трактиры и мастерские. Все чистенькое и ухоженное. Мы проехали две площади, как пояснила Яга – Зеленую, это где мне по голове двинули. При свете дня она казалась больше, не была мрачной и пугающей и очень напоминала парк. В центре возвышалась статуя женщины, величественной и гордой, вокруг нее плескались звонкие фонтанчики, в разные стороны разбегались аккуратные, вымощенные гладкими булыжниками, дорожки. Раскидистые деревья создавали приятную тень над деревянными, ярко окрашенными скамейками. Вторая площадь, Торговая, оказалась побольше, была заполнена разномастным народом, так, что яблоку негде упасть. Основную ее часть занимал базар. Люди прохаживались между рядами, покупали, продавали, перекрикивались и делились новостями. Ближе к дворцу пошли дома и дворы побогаче, очевидно, мы въехали в элитную часть города. И действительно, скоро я увидела царский дворец. Он тоже будто сошел с иллюстрации к сказке. Расписные стены, высокие двери и окна, украшенные кованым кружевом, колышущиеся на ветру флаги. Изящные башенки, покрытые зеркальной мозаикой, пускали лучи во все стороны.
– В зеркальной крыше днем отражается солнце, ночью – луна. Свет в разные стороны и расходится. Оттого наш город Светлым и называется, – объяснила Баба-яга.
Миновав сложный ансамбль из фонтанов, пышных клумб и подстриженных деревьев, наше транспортное средство с чувством выполненного долга остановилось у мраморной лестницы, по краям которой как восковые изваяния застыли два десятка стрельцов. Нас, словно очень важных гостей, почтительно встретил маленький пузатый мужичок, шустрый, что заведенный автомобильчик, и проводил во дворец. Он все время щебетал, как он рад, как он счастлив, как он почтителен и незаменим. Мраморная лестница продолжилась и за дверями, здесь она была покрыта красной ковровой дорожкой, освещалась светильниками, охранялась все теми же невозмутимыми стрельцами и украшалась картинами в золотых рамах с изображениями множественных царей и цариц. Через двадцать семь ступеней, по которым согласно этикету и максимальной скорости Яги следовало подниматься медленно и с почтением, мы попали в тронный зал – светлое просторное помещение с высоченными витражными окнами от пола до потолка и бархатными портьерами, расписным потолком в облачках и амурчиках и начищенным до блеска полом. У дальней стены в центре возвышался золоченый трон, обитый красным бархатом. Трон пока пустовал, а зал постепенно заполнял народ. Справа и слева стояли ряды кресел. По количеству приглашенных, понятно – гостей ожидалось много. При таком столпотворении не то что карты пропадать будут, слона выкрасть можно, никто не заметит. Гости вальяжно прохаживались по залу, здоровались, раскланивались, оказывали друг другу знаки внимания.
