– А ты откуда знаешь? – удивился Митя. – Где такие новости взяла?
– Где взяла, там больше нет, – хитро прищурилась Кики. – Эту тайну мне под страхом смертной казни рассказали.
– Мне тоже сегодня в городе эту тайну рассказали, – пожал плечами Емеля.
– Похоже, что эту тайну уже все знают, и все под страхом смертной казни, – заметил Митя.
– А кому эта карта понадобилась? – поинтересовалась я вяло.
– Ну, как сказать? – стала рассуждать Кикимора. – Карта первозданного мира. Там у всех царств-государств границы другие, не такие, как сейчас. Таких карт всего три штуки.
– Если эти карты в некоторые руки попадут, то половина царств между собой передерется, – заметил Емеля, не отрываясь от пирога с вишней.
– Ага, вот кусок от второй карты в Тридесятое царство кто-то подкинул, теперь оно с Триодиннадцатым воюет. Хочет деревню Смородинку отвоевать и половину леса. На карте явно очерчено, что двести лет назад эта площадь Тридесятому царству принадлежала, – объяснила Яга.
– Да много чего перекроить можно. Еще говорят, там клады древние указаны и кладовые с вещами волшебными, – таинственным голосом сообщила Кикимора. – Да-да.
– Сплетни это все, – уверенно постановила Яга. – Ты эти карты видела?
– Ну не видела, – призналась Кикимора. – Только люди зря не скажут.
– В общем, было бы для всех лучше, если бы карты эти лежали за десятью замками, – подвел итог Емеля безразличным тоном. Пироги он считал более важным делом, нежели древние карты, на которых непонятно что изображено. Куда применить эти бумаги, еще неизвестно, а вот еда исчезала у него во рту с поражающей скоростью.
– Карт всего три штуки, как я уже сказала, – продолжила Кикимора. – Одна у Кощея, никто не знает, где он ее прячет, он своих секретов не раскрывает. Да и сам пропал куда-то, давно я про него ничего не слышала.
– Это верно, – заметила Яга. – Про Кощея давно не слышно. А про карту он забыл. Сам спрятал и забыл куда. Старый он, беспамятный.
– Кусок из Тридесятого царства не знаю где – врать не буду, – призналась Кикимора. – А вот третья у нашего царя была. Так вот ее и сперли.
– И кто это сделал? – Не то чтобы меня интересовали древние карты, но кипучая жизнь в волшебном государстве вызывала некоторое любопытство.
– Да кто угодно мог! – предположил Емеля. – С этими царскими смотринами столько народа разного понаехало!
– В городе кто только не шатается, – согласился Митя. – Да и дворец как проходной двор.
– Вот! Моя печка из-за них и нервничает, капризничает и не слушается, – надул губки постоянно жующий увалень.
