Генеральный инспектор посмотрел на себя в зеркало, и увидел незнакомого старого человека, напялившего нелепые одежды, с надменной, застывшей как глиняная маска, физиономией. Ничто не напоминало ему Сасера - тайного советника Его Величества Суувареннена Третьего, министра порядка его правительства, а потом главу Центрального правительства в годы Разобщения. И одежды были чужими, и нагрудный знак был варварским и грубым изделием, - не чета тем изящным ювелирным произведениям, которые носили кода-то сууварские чиновники. Всё было чужим, грубым, нелепым, словно не Суутитет Сасер, коренной сууварец и правнук сууварцев, стоял перед ним, а какой-то дряхлый варвар с этими грязноватыми косицами на плечах. Вместо своего отражения в зеркале, он видел смутно другого человека - молодого, стройного, одетого в тёмно-бордовое, служившего верой и правдой Хозяину, жившего ради Хозяина, убивавшего ради Хозяина...
Лае чихнул от поднявшейся пыли, и Сасер приказал сопровождать его в пыточные камеры. Первым вышел он, за ним - адъютант и четверо личных охранников, которые сопровождали Генерального инспектора повсюду, и спали там, где спал он. К ним присоединились какие-то клерки из гражданской администрации и солдаты Вспомогательной Стражи. Сасер не обращал внимания на всю эту поднявшуюся суету. Он смотрел себе под ноги и беззвучно шевелил губами: ни о чём не думал, просто считал ступеньки. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь... Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь...
Пыточные камеры находились ниже, через этаж, в глубоком подвале. Коридоры и лестничные пролёты были хорошо известны Сасеру: когда-то это было здание Министерства порядка. При имперцах здесь разместилась администрация Туземного совета, который возглавлял Сасер, и вся его личная канцелярия. Пыточные камеры, где когда-то пытали противников Великого Сплочения, а затем - врагов Центрального правительства. Теперь здесь пытали других, и пытали другие.
Свечи в потемневших канделябрах сменялись смрадно чадящими факелами, свет от которых сколько не помогал видеть, а наоборот - он мешал, путал, переполнял помещения тенями, плевался искрами и горящей смолой, дышал в лицо отвратительной едкой гарью. И поэтому какой-то мелкий служака исправно нёс впереди Генерального инспектора фонарь, сделанный из железа и стекла, - одно из этих варварских изобретений - и тот освещал ему дорогу лучше любых свечей или факелов.
Ничего здесь интересного не было. Могло показаться, что Сасер кивал встречным головой, узнавая своих служащих и одобряя их работу. Но, на самом деле, голова Генерального инспектора кивала сама по себе - при ходьбе по крутым ступенькам и плохо подогнанным каменным блокам. Несколько камер Сасер пропустил: кроме взяточников и казнокрадов, там ничего интересного не было. С любопытством заглянул в камеру, где пытали человека, служившего в его канцелярии, но вот писавшего доносы не ему, а почему-то начальнику Вспомогательной Стражи. Сасер с удивлением посмотрел на необычный механизм, в железные объятья которого был заключен истязаемый. Поговаривали, что этот варварский механизм специально привезён из Букнерка и в своей работе он использует какую-то таинственную энергию. Для получения этой невидимой энергии, рядом с угловатым механизмом, сидел тюремный клерк, и что силы крутил колесо. Проволочные нити накалялись, освещая камеру намного лучше, чем даже фонарь, а затем истязаемый дергался всем телом - словно его кто-то невидимый и жестокий ломал и перекручивал в своих грубых ладонях. С истязаемым было всё понятно. Посиневшее лицо, язык, прокушенный и свисающий красной тряпкой из вяло открытого рта, обильные ручейки пота, розовая от крови слюна на груди, свежий запах мочи и фекалий... Сасер не поморщился, он давно привык к таким запахам - задолго до того, как появился на свет этот незадачливый узник варварского механизма или служака, крутящий колесо. Мастер заплечных дел, кряжистый и мокрый от усердия, сунул Генеральному инспектору густо исписанную бумагу, но тот только отмахнулся. Его не занимало дело несчастного доносчика. Его заинтриговала варварская машина. Сасер постоял, ещё понаблюдал пару раз, как накаляется проволока и как скользкое бледное тело дергается, словно это тело знает, когда необходимо выгнутся с хрустом в позвонках, словно оно договорилось с медной проволокой разыгрывать этот спектакль... Генеральный инспектор удовлетворенно покачал головой и вышел вон. "Вот так варварские машины со временем заменят таких, как я. Кто знает..."
