Раритет понимал, что это формальность, ненужная оперативнику, но уступок ни себе, ни окружающим не позволял. Порядок особенно важен в мелочах, тем более с лентяями. И с разгильдяями, которых подобная требовательность основательно нервирует и дисциплинирует.
— Разборчиво мне, все имена и клички, — расшифровывать каракули лейтенанта Долгов не собирался.
Стажер из школы милиции, Сергей Шмидт, взял новый листок. Переписал имена и адреса под диктовку Орлова.
«Уважает следователя, — отметил Раритет, — даже язык от усердия высунул. Пишет медленно, каллиграфически. Аккуратист, немецкая кровь сказывается. Помалкивает, слушает и глазенками поблескивает. Нравится ему участвовать в такой работе. Романтику чует. Наивный ребенок!»
Лейтенант Орлов поглядел в сторону парнишки и поморщился. Видно, что стажер ему не нравится — небось, слишком активен и мешает заниматься личными делами.
«Ох, уж эти оперативники! Баб трахать и водку жрать в рабочее время вас никто и никогда не отучит! А пресса землю роет от нетерпения. Мало им обычных убийств, подавай загадочное, чтоб за душу взять читателя…»
Как Раритет не любил такую хренотень, как она мешала работать, сколько времени отнимала:
«Этих бы творческих личностей из средств массовой информации, да мордой в гниющий «подснежник», или в кровавую «расчлененку»! Или ампутированные половые органы Дойчева вблизи показать, чтобы на себя примерили. А потом пообещать самому ярому писаке так и ампутировать!»
Стажер закончил писать, поставил дату и время. Аккуратист! Иван Терентьевич с сожалением отвлекся от приятных мыслях о «лечении» журналистов, поднялся, повернул листок к себе, прочел фамилии. Ему здесь нечего делать. Нет уж, он начнет искать в более перспективных местах. Стоит сделать последнюю накачку:
— Повторюсь, установить круг его интересов, окружение, условия жизни и прочее. Понятно? Постановление нужно, или так убедите поговорить, а?
Стажер кивнул, но Орлов помотал головой. Кто бы сомневался!
— Ну, тогда начинайте с задержанных, опросите этих пятерых, — хлопнул Долгов ладонью по списку, — а я с семьей поработаю. Кстати, Олег Николаевич, у него нашли нетронутый корабль[6] и кокаин, пару доз, откуда?
* * *
Квартиру Дойчева вскрыли под присмотром участкового. Двухкомнатная, просторная, огромный телевизор-кинозал, дивидишка. Пустой холодильник, грязная посуда, бутылки, пачка презервативов — холостяцкая берлога.
В кухонном шкафу обнаружились доллары и евро — больше десяти тысяч. Русские рубли, небрежно перехваченные резинкой, лежали в керамической вазе.
