Можно только догадываться, сколь глубокую драму пережил сын, рано потерявший отца, как отразилась эта беда на его духовном становлении, хотя, несомненно, в самом трагическом звучании его творчества угадываются психологические травмы тех юных лет. Чингиз Айтматов глубоко презирал всех, кто отнял у него отца, ненавидел и власть, ими олицетворяемую. Ненавидел, не верил в милосердие и гуманизм, испытывая кафкианский страх, не исчезнувший и тогда, когда эта власть одаривала его высшими знаками доблести и почёта. А с другой стороны, прекрасно понимал, сколь много сделала и делает она для киргизского народа, какие высокие идеалы перед собой ставит. Такое вот страшное, мучительное противоречие, тоже сильно отразившееся в его книгах, в которые рано вошла и постепенно стала сквозной тема власти, её вторжения в частную жизнь человека.
Вернёмся к генетическим корням Айтматова. По материнской линии он принадлежал к этническим татарам, правоверным мусульманам, переселившимся в середине XIX века в Среднюю Азию. По свидетельствам родственников Чингиза Торекуловича, предки его по этой линии были весьма грамотными, образованными по тем временам людьми, среди которых были учителя, коммерсанты, священнослужители. Хамза Абдувалиев, дед Айтматова по материнской линии был российским купцом 2-й гильдии, имел преуспевающее торговое дело, завоевал известность своей благотворительной деятельностью. Сохранилось написанное им обращение в местной газете с призывом о помощи киргизам, жестоко пострадавшим от джута (падежа скотины из-за обильного снегопада и нехватки корма). Он окончил медресе, знал арабскую письменность, неплохо владел русским языком и сделал всё возможное, чтобы дать детям образование, научить читать и писать, говорить по-русски, сделать их культурными, передовыми людьми своего времени. Обосновавшись в Караколе, небольшом русско-татарско-киргизском поселении (бывшем Пржевальске), он построил просторный дом, наладил тесные связи с киргизами и местной знатью, заслужив уважение своим трудолюбием и деловой хваткой. В период восстания 1916 года он сочувственно отнёсся к местному населению, подвергшемуся жестоким преследованиям властей. А с установлением власти новой — советской — добровольно отдал своё имущество в распоряжение большевиков. Его двухэтажный фамильный дом сохранился, а сад, разбитый им в Караколе, до сих пор носит название «Сад Абдувалиева».
Мать писателя — Нагима Айтматова, в девичестве Абдувалиева — была женщиной редкой душевной красоты, верной спутницей жизни Торекула, обладавшей немалой образованностью и разделявшей передовые взгляды своего времени. Смело можно утверждать, что писатель Айтматов очень многим ей обязан: и прекрасным воспитанием, и душевным теплом. Мать оставалась с ним всегда и всячески поддерживала в самые трудные дни и годы.
