— Научите нас? — спросила Соня, и положила мне голову на плечо. С другой стороны — Хельга проделала то же самое. Я даже подивился — будто мысли слышат.
— Нет, девочки…так быстро не научишься — грустно ответила лекарка — Это годы и годы медитаций, годы тренировок. И не просто годы…многие десятилетия. И никакой тут магии. Просто тренированное тело, и не менее тренированный разум. Впрочем…почему бы и нет? Все равно заняться нечем. Давайте, попробуем. Тут ничего сложного, если разобраться. Надо только овладеть своим разумом и своим телом до такой степени, чтобы подчинять его своей воле. Овладев этим искусством вы сможете задерживать дыхание на полчаса, и больше, сможете очень долго не есть и не пить, не теряя сил — пока не упадете замертво. Сможете отключать боль, и все чувства, что у вас есть. Сможете остановить свою кровь усилием мысли. Много чего сможете — это зависит от ваших способностей. Итак, закройте глаза и представьте, что вы — вода…и вы должны вытечь из кожаного мешка. Найти дырочку, щелочку…и вытечь!
Я слушал бабулю и думал о том, как бы мне подороже продать свою жизнь. Умереть прежде, чем увижу смерть девчонок. Я готов даже просто умереть, чтобы они все ушли живыми и здоровыми. Готов заключить сделку с этими мразями — чтобы спасти девчонок. И при этом с абсолютной ясностью понимал — бесполезно. Эти твари не соблюдают никакие договоры, и договариваться с ними абсолютно бесполезно.
* * *
Думалось — откроют двери, я брошусь на конвоиров и убью, сколько смогу. Или меня убьют. Очень уж не хочется закончить жизнь в роли поросенка на вертеле. Только в отличие от поросенка изжарят меня живьем. Говорили, что именно так ворки поступают с предателями. И что характерно — жарят их несколько дней, время от времени подлечивая и добавляя сил. Я ведь в глазах этих ворков предатель.
Но не суждено было сбыться. Из пола выросли щупальца, и мы оказались спеленутыми, как младенцы. А потом вошли конвоиры.
Нас оттащили на ровную площадку, сделанную в виде круга. На ней кресты наподобие тех, на которых вешали мятежных гладиаторов и распинали Христа. Нас деловито привязали — всех, кроме Фелны. И я с замиранием в сердце ждал, что сотворят с девчонкой, от которой осталось только воспоминание, гниющей кусок мяса. Удивительно, но она была еще жива.
Я не слышал, о чем говорили мучители, но видел все — и как они отправили гонца, оставшись переговариваться и улыбаться. Да, они улыбались — довольные, будто на цирковом представлении. Светлые лица, красивые люди, достойные картин, или даже икон. Такими изображают ангелов — прекрасных, спокойных, лучезарных. Как они могли дойти до такого изуверства? Впрочем — тот же Гитлер очень неплохо рисовал, любил собак, и был добр к своей родне и соратникам. Хороший человек — если забыть о лагерях смерти, и о том, что он планировал убийство не просто народов, а целых рас человечества. Самые жестокие монстры, убийцы, часто выглядят очень даже респектабельными, приятными людьми. Вот и эти…чума бы на их головы!
