— Ничего, это дело привычки, — врач поворачивала меня во все стороны. — Хороший глазик, даже сразу и не поймешь, что такое.
Мне было непривычно. Непривычен был узкий ракурс видения мира. Все, что было слева, я больше не видела. И очень болела голова. Голова болела от напряжения, от желания объять то, что стало для меня теперь уже необъятным.
Докторша улыбалась.
— Только не плачьте. Глаз вам хороший сделали. А ты и так красавица, — перешла она внезапно на ты. — Тебя маленький изъян будет только…
Она запнулась, подыскивая слово.
— Изюминка, — подсказала я. — Стеклянный глаз будет изюминкой.
Я попыталась засмеяться. Она настороженно посмотрела на меня. Потом села и стала что-то писать в компьютерном окне.
— Дать вам успокоительного? — она оторвалась от клавиатуры.
Похоже, тут все читали мои мысли.
— Доктор, меня совершенно не волнует, сколько у меня глаз. Один вопрос, сколько в больнице пробудет человек с откушенным членом?
— Слышала твою историю, — рассмеялась женщина. — Ну столько же, сколько и ты, а может, и меньше. Да чего его держать, сразу выпишут, кровь остановят и выпишут.
— А куда таких возят обычно? — не отступала я.
— Обычно в склиф. А тебе надо своим делом заниматься, а не ловить бандитов. К тебе следователь приходил?
— Не по зубам ему мое дело. Самой придется их искать. Да и не поверил он мне.
— Оно и видно. Ты хоть поняла, что ты сказала-то? Не поверил он… Не в церкви… Его дело разбираться, проверять и находить, — она дала мне таблетку. — На вот, выпей и поспи немного.
Я вышла от врача, держа успокоительное в кулаке.
— Ну уж нет, рано мне спать, — подумала я и осмотрелась.
В коридоре не было никого. Удача. Спустившись вниз, я зашла в комнату приема больных. Машина скорой помощи стояла у входа. Двери были распахнуты. На каталке туда завозили какого-то полураздетого мужчину. Его голое огромное пузо горой возвышалось над всем остальным.
— Мне бы к склифу подъехать. На полминутки… — жалобно подъехала я к врачу, стоящему у каталки с бумагами направления.
— Ну… еще что скажешь? — женщина даже не подняла головы.
— Понимаете, доктор, мне очень туда надо… только одну вещь выяснить, — канючила я.
— Вот врать только не напрягайся. Тут все твою историю знают.
