Особенный наследник | страница 9
Впрочем, вместе со знакомыми ощущениями появилось и какое-то смутное отторжение. Кажется, для Кости его родной дом был связан с не самыми приятными воспоминаниями.
Выйдя из машины, мы с Андреем поднялись на крыльцо. В обе стороны шли крытые галереи. Через широкую мы дверь попали в просторную переднюю, которая буквально блестела от чистоты, оттуда — в роскошный холл с колоннами и античными статуями.
По одной из лестниц, ведущей со второго этажа, навстречу нам спустилась мачеха. Она выглядела лет на тридцать. Горделивая осанка, гладкая белая кожа и яркий макияж сильно молодили её. Дополняли образ коротко стриженые пышные волосы, окрашенный в насыщенный тёмно-каштановый цвет. Ирина была одета в светлые брюки, обтягивающие её крепкие бёдра, и чёрно-белую блузу с широкими рукавами. На шее и в ушах поблёскивало серебро. Похоже, на женщин у отца вкус был хорошим. Жаль, на характер внимания не обратил. Лицо Ирины казалось очень надменным.
Следом за ней спустился дядя Евсевий — мужчина лет пятидесяти, широкоплечий атлет. Лицо квадратное, нос — прямой, как у античных статуй, щёки и подбородок заросли щетиной. Он и характером был такой — грубый, суровый. Говорил отрывисто, рубленными фразами. Напоминал мне нашего капитана, которому в Сирии руку оторвало.
— Ну наконец-то! — хоть и в своей обычной манере, но весьма радушно воскликнул дядя Евсевий. — Приехали! Я-то думал, раньше будете.
— Добро пожаловать домой, Костя, — мачеха натянуто улыбнулась. — Думаю, тебе стоит пойти отдохнуть. А вечером ждём на ужине в честь твоего выздоровления. Надеюсь, не забыл, где твоя комната?
Последнее, как мне показалось, прозвучало с издёвкой.
— Вылетело из головы. Кажется, на втором этаже.
— Ничего страшного, — отрезал Евсевий, не дав Ирине и рта раскрыть. — Вспомнишь. Фё-ё-ёдор! — он крикнул это имя таким раскатистым басом, что статуи вдоль стен, казалось, вздрогнули.
Буквально через пять секунд в холле появился мужчина, одетый в чёрный костюм с бабочкой. Его лысина блестела так, словно её начистили кремом для обуви.
— Добрый день, Константин Дмитриевич, с приездом вас! — поздоровался он со мной, поклонившись. — Что угодно, Евсевий Львович?
— Отведи Костю в его комнату.
Вслед за Фёдором я поднялся на второй этаж. Тут оказалось гораздо уютнее, чем на первом — не такая торжественная обстановка. Наоборот, по-домашнему всё.
Тут были два коридора. Прошли налево, свернули в ещё одни. Фёдор открыл передо мной дверь, и я оказался в собственной спальне.