Возможно, мне следовало бы бояться, но я не боюсь. Самый большой монстр из всех — это тот, кто сидит со мной за одним столом за ужином. Страх уже давно маринуется на дне моего нутра, как в бурлящем котле, ожидая, пока я освою его, чтобы использовать как яд. Поэтому, хотя это, возможно, и нелепо, этот человек меня не пугает. Он внушает надежду.
Враг моего врага — это друг.
— Что ж, ты привлек мое внимание, — продолжает он. Его глаза сканируют меня, губы кривятся в уголках. — Ты ребенок Крока?
Мои брови напрягаются при этом имени. — Я не знаю, кто это, — отвечаю я.
— Крока? — он проводит рукой по лицу, наклоняя голову к небу. — А, черт. Ты... Я видел, как ты наблюдал за нами из коридора сегодня вечером. Какого черта ты делаешь здесь?
Мой желудок сжимается, стыд проносится по моим внутренностям от осознания того, что я не был такой незаметным, как надеялся. Он знал, что я был там все это время. Тошнота подкатывает к горлу, когда я думаю о том, что мой дядя тоже знал. Я провожу рукой по волосам.
— Это не имеет значения. Это глупо.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но грубая хватка сжимает моё плечо, пока я не поворачиваюсь обратно. — Не уходи, когда кто-то задает тебе вопрос, малыш. Ты уже зашел так далеко. Продолжай, ладно?
Мой лоб напрягается, когда я впитываю его слова.
— До каких пор?
Он указывает на башню с часами, стоящую посреди городской площади, на фоне которой мерцают луна и звезды.
— Прямо до утра.
Я наклоняю голову.
— Что это значит?
Его рука обхватывает мои плечи, притягивая меня ближе.
— Это значит, что ты не уйдешь, пока не добьешься своего. Даже если на это уйдет вся чертова ночь. Понимаешь?
Я улыбаюсь воспоминаниям, бросая подарок на стол.
— Руфус, — говорю я. — Да ладно ты действительно думаешь, что я бы не вспомнил?
Ру ворчит, отмахиваясь от меня, но я вижу, как тяжесть сползает с его плеч и как он поджимает губы.
Как будто я когда-нибудь забуду день рождения человека, который спас меня.
Джейсон — двуличный наркоторговец по прозвищу Нибс. Он из тех, кто не стирает свои майки и думает, что золотая цепь делает его крутым, но он всегда делал приличную работу по продвижению нашего пикси. В последнее время, однако, у него развязались губы, он пытается поднять восстание вместе с другими ничтожествами, которые бегают по моим улицам и думают, что это значит, что они их.
Джейсон пересаживается в кабинку напротив меня, пока я раскуриваю сигару. Слабое освещение бара отбрасывает тень на его лицо, подчеркивая бисеринки пота, образующиеся вдоль линии волос. Я не совсем уверен, что он знает, кто я — толкачи низшего уровня обычно не имеют чести встретиться со мной.
