Ее голова дергается.
— Прости, новая татуировка. Все еще немного болит.
— На колени.
Она послушно опускается, ее наманикюренная ладонь трется о мою длину, ее рот впивается поцелуями в ткань. Я скрежещу зубами, раздражение сквозит во мне от ее неудачной попытки прелюдии. Я прижимаю ладонь к ее затылку, пальцы обхватывают ее волосы, когда я рывком поднимаю ее лицо вверх. Моя свободная рука прижимается к ее челюсти, пока я не чувствую вмятину ее зубов на коже, мой большой палец стирает красную краску с ее губ.
Она вздрагивает, ее щеки раздуваются, когда я крепко сжимаю ее лицо, вызывая всплеск удовольствия, пробегающий по моему позвоночнику.
— Этот костюм сделан из кашемира, милая. Не запачкай его пятнами за три доллара, поняла?
Она глотает и кивает.
— Хорошая девочка.
Я глажу ее по щеке, прежде чем опустить ее голову обратно на колени.
Мой взгляд переходит на компьютер, наблюдая за истинным объектом моего желания. И пока горячий рот Мойры обхватывает мой член, всасываясь в горло, я смотрю на камеры, представляя себе день, когда я заполучу Венди.
И я заставлю ее захлебнуться чем-то по-настоящему мерзким.
— Всё ещё живой, как я вижу, — говорю я, когда Ру вальсирует через дверь офиса.
— Жив и лучше не бывает.
Он ухмыляется, подходит к пузатому глобусу, в котором хранится его бренди, и наливает себе стакан.
— Я так понимаю, это значит, что встреча прошла хорошо? — я поднимаю брови, отмечая время. Прошло всего несколько часов.
Пока я ждал его возвращения, внутри меня все клокотало от тревоги. Несмотря на безупречный имидж Питера Майклза, я знаю, что он опасный человек. Я также знаю, что Ру иногда позволяет своему характеру брать верх над ним, и хотя я благодарен, что ничего плохого не произошло, я все же хотел бы, чтобы он позволил мне сопровождать его, хотя бы для того, чтобы обеспечить его безопасность.
Я не овладел искусством приличия, чтобы потерять самообладание при первом же взгляде на Питера. Я бы оставался спокойным. Пожал бы его руку и смотрел ему в глаза, пока я представлял себе все способы, которыми я буду наслаждаться, принося ему мучительную смерть.
Ру вздохнул, опустился на черный диван у стены, отпил из своего стакана и взял сигару.
— Этот урод так и не появился. Прислал какого-то пацана делать грязную работу, как будто я готов поставить всё на кон ради какого-то никудышного сопляка.
Странное чувство облегчения наполняет мою грудь.
— Абсурд.
— Неуважительно, — прошипел Ру.
