Вэл поскользнулась на полоске слизи. Схватилась за нечто, хлопнувшее в темноте, и поняла, что цепляется за мокрую шкуру, подвешенную сушиться. Вокруг на слабом ветру качались похожие, создавая впечатление, что эта часть крыши увешана рядами жестких, черных и зловонных флагов.
Вэл так спешила ее покинуть, что едва не свалилась с края крыши на террасу. Их разделяло каких-то шесть футов, но падение закончилось бы скверно.
Вся крыша внизу была заставлена глубокими дубильными чанами. Воздух — пропитан сильным запахом шкур, краски и коровьей мочи, используемой для хранения, а также устойчивой вонью человечьего пота. Каменные чаны стояли почти вплотную, разделенные скользкими дорожками всего в несколько дюймов шириной.
Через равные промежутки в стены были вмурованы металлические держатели с маленькими факелами, отбрасывавшими сернистый свет. В углах, не обращая внимания ни на что, кроме собственного вялого секса при жутком полусвете, совокуплялись силуэты, как будто явившиеся из театра теней.
Свесившись с края крыши, Вэл спрыгнула на омерзительно склизкую каменную террасу. В лучах луны густая жидкость в чанах походила на отвратительную кашу.
Над головой послышались тяжелые шаги Брина, затем неразборчивая брань, когда и он, по всей видимости, едва не свалился с крыши. Конечно, Брин спохватился вовремя. Всего мгновением позже, уже спрятавшись за шкурами подальше от факелов, Вэл услышала, как тот крадется вдоль края крыши — видимо, не поверил, что она спрыгнула, рискуя угодить в вонючий дубильный раствор.
Что ж, раз Артур меньше всего ожидает найти ее в чане, значит там и следует спрятаться.
Как можно тише она погрузилась в отвратительную жижу. Склизкие звериные шкуры угрями скользили между ног, щекотали пятки. Вонь вокруг удушала.
Все внимание поглотила борьба со рвотой, и Вэл чуть не пропустила мимо ушей шлепок, с которым Брин спрыгнул на террасу. Затаив дыхание, она смотрела, как тот крадется между чанами, и молилась, чтобы луна не выдала ее своим светом.
Брин прошел настолько близко, что на мгновение его грязные обожженные ноги оказались прямо перед глазами. Он прерывисто дышал, позвякивание садистских игрушек в поясе сливалось в странную, атональную песню.
К счастью, Брин двинулся дальше и миновал еще несколько рядов свисающих шкур.
Шли минуты. На террасе не было никакого движения. Вэл выбралась из чана, сбросила сандалии и верхние слои промокшей джеллабы в грязь, а остальное выжала, как смогла.
