Его спутник выпростал член и начал яростно мастурбировать. Блондинка подалась к нему и омыла потоком молока, который смешался с брызнувшей спермой. Первый мужчина упал на колени и стал ее жадно всасывать, а второй наклонился, чтобы слизать капли молока, блестевшие у первого на лице.
Женщина обернулась и, встретившись глазами с Брином, поманила его лилейной рукой, что в серебристых лучах луны казалась перламутровой. Раздуваемые ветром кудряшки придавали блондинке сходство с Медузой Горгоной, окруженной нимбом полосатых от лунного света змей.
Брин последовал за женщиной вдоль дворовой стены и прилег с ней вдвоем под апельсиновым деревом. Она предложила налитые молоком груди. Сунув голову в ложбинку, Брин вдохнул запах цветов, фруктов и клубники со сливками.
Он покатал ее нежные соски между пальцев. Зубам не терпелось в них вгрызться.
— Хочешь пить? — Женщина обеими руками сжала грудь, выстрелив в него струей бледной пахучей жидкости.
Поймав в лицо мускусно пахнущий заряд, Брин с гримасой отпрянул.
Вязкая и слизкая субстанция закапала с остатков волос.
— Отличный фокус, — похвалил он, оправившись от потрясения. — И как ты, сучка, это делаешь? Жрешь столько членов, что твои сиськи плюются спермой?
Брин набросил ей на лицо один из шарфов. Через полупрозрачную ткань просвечивали стремительные глаза и очертания приоткрытых губ Он прижал шелк, перекрывая доступ воздуха.
Рот женщины изумленно изогнулся. Брин присел над ней и, сминая черты, которые стали плоскими и искаженными, как потекший акварельный рисунок, начал душить ее шарфом.
Женщина высвободила руки и снова сжала грудь. В Брина ударила прозрачная едкая жидкость и дорожкой пламени устремилась по обгоревшему животу вниз. Слабый фоновый шум боли, который Брин постепенно учился игнорировать, превратился в неимоверную муку и захлестнул синапсы. За глазами в огненном хороводе закружились красно-черные вспышки.
— Ах ты тварь! — выкрикнул он, как только вернулось дыхание.
Брин прижал женщину к земле, намереваясь убить максимально мучительно, ободрать новенькими клыками, как апельсин, и оставить истекать кровью.
Но к его потрясению, женщина ускользнула, не дав искромсать ее лицо в кровавую кашу. Кости перегруппировались, тело, растворившись, перетекло в новую ипостась. У Брина возникло странное ощущение, что ветер развеивает ее прямо из-под пальцев, превращая в песчаную поземку. В какой-то миг Брину показалось, что женщина исчезла, нахлынули такие грусть и паника, словно он навсегда лишился возлюбленной.
