— Не знаю,— коротко ответил Хорват, а затем резко бросил: — Салиман. Прибавить скорость. Весла,— он жестом выразил свое замешательство, — следуйте за дредноутом!
Баркас вздыбился и начал набирать скорость, но Телдин понял, что он никогда не догонит «Неистощимого», если большой корабль сохранит свою нынешнюю скорость. Телдин передвинулся к корме, и его нога ударилась обо что-то, что покатилось по доскам с металлическим звуком. Он сунул руку в шпигат и извлек оттуда медную трубку длиной почти с его предплечье. Хотя на Кринне это было редкостью, Телдин сразу же узнал предмет — морской бинокль. Он поднес ее к глазу и направил на удаляющийся корабль.
Казалось, что корабль прыжком приблизился. Сквозь стекло Телдину было хорошо видно, что происходит на палубе. Повсюду бегали гномы, забираясь в снасти.
— Корабль! Голос, прогремевший с середины баркаса, принадлежал Миггинсу. Гном указывал вперед и вверх. — Высоко по левому борту,— крикнул он, — впереди «Неистощимого»!
По лбу Телдина пробежал холодок, а во рту появился медный привкус страха. Он напрягся, чтобы разглядеть корабль, повернув трубку в том направлении, куда указывал гном, но ничего не смог разглядеть на фоне черноты космоса. — Тебе и не нужно ничего высматривать, — сказал ему его страх, — ты знаешь, как это выглядит: черный паук, идущий убить тебя.
— Вы можете его рассмотреть? — спросил Хорват.
— Это неоги? Телдин не сразу понял, что это его собственный голос задал этот вопрос.
Вместо ответа молодой гном протянул руку и выхватил бинокль из рук Телдина. — Нет, не неоги, — ответил Миггинс после дюжины ударов сердца, — не смертоносный паук. «Оса». Нет, три «осы».
Облегчение нахлынуло на Телдина, как волна. В первый раз он осознал, что его предплечья были связаны узлом мертвой хватки, с которой он ухватился за планшир. С сознательным усилием он разжал руки и согнул их, чтобы восстановить кровообращение в пальцах.
Он снова посмотрел в пространство в направлении, указанном Миггинсом, и смог увидеть корабли. Они были еще слишком далеко, чтобы различить детали, но узнаваемые как формы, полностью отличающиеся от паучьих кораблей неоги, которые он себе представлял. Он вздохнул и улыбнулся Хорвату.
— Какие цвета? — спросил Хорват.
— Нет никаких, — ответил Миггинс и тут же поправился. — Сейчас поднимают флаг. Черное поле… Голос молодого гнома стал резче… — красная эмблема. Это череп неоги.
Телдин почувствовал внезапное напряжение среди остальной команды. — Что происходит? — потребовал он ответа. — Вы сказали, что они не неоги.
