– Вы что, не видели, что она малолетка? – Заорал Вовка, выдёргивая меня из зала.
– А мы-то что… – Растерялись дежурные на входе. – Они все вон, какие сейчас!
– Идиоты!
Брат протащил меня мимо толпы старшеклассников и толкнул в двери.
– Ты что здесь делаешь, Карина?! – Заорал он. – Мама знает?
Я вышла на улицу и вдохнула свежего воздуха.
– Тебе-то какое дело? – Устало спросила я.
– Вот её рюкзак и куртка. – Послышался голос за спиной.
Я обернулась. Следом за нами из здания вышел Радов. Он протянул моему брату мои вещи и отошёл в сторону.
– Надевай, мы идём домой. – Скомандовал Вова.
– Никуда я с тобой не пойду! – Я отшатнулась в сторону. – Руки убери, я уже взрослая! Сама решаю, куда и когда мне ходить.
– Ты себя видела, тупица? – Брат швырнул в меня курткой. – Намалевалась, как посмешище! Посмотри, на кого ты похожа. Мать с ума сойдёт. Работу она по биологию делает, как же!
Он положил рюкзак на землю и присел, чтобы достать из него нормальную обувь для меня. Я швырнула в него курткой и метнулась к двери.
– Я иду обратно!
Макс вырос передо мной стеной. Загородил собой путь.
– А тебе чего надо, обезьяна? – Я толкнула его в грудь. – Кем ты себя возомнил? Отойди!
И тут он рассмеялся. Нет, беззвучно усмехнулся. И как-то странно закатил глаза.
– Что? – Разозлилась я. – Что смешного?
– У тебя ус отклеился.
– Ус? – Не поняла я.
– Да у тебя кое-что выпало…
Проследила за его взглядом и замерла. Из моего декольте торчал выбившийся наружу от яростных плясок кусок ваты. Самой настоящей ваты – прямо перед Радовым – чёрт…
Мне захотелось сгореть со стыда, провалиться под землю и желательно немедленно.
– Надень свою куртку, я сказал! – Очень не вовремя оказался рядом с нами мой брат.
– Ненавижу! – Крикнула я ему в лицо. Повернулась к Радову и заорала: – Обоих вас! Ненавижу! Придурки! Отвалите от меня!
Развернулась и помчалась по лестнице вниз. Сама не знаю, откуда во мне взялось столько прыти, но япробежала по скользкой дороге на каблуках, наверное, метров пятьдесят прежде, чем брат догнал меня и взвалил к себе на плечо.
Я пиналась, царапалась, кричала, а он так и нёс меня домой – невозмутимо и… позорно. А сзади шёл Радов. И каждый его взгляд, наполненный усмешкой, бил острым ножом по моему самолюбию. Да что там – и по сердцу тоже.
