Вдруг в кармане вибрирует телефон. Достаю. На экране высвечивается: «Яра».
— Да, Ярик, привет. — Отвечаю я, стараясь дышать спокойно.
— Здорово, Паха! — Смеется он. — Как ты?
— Нормально.
— Круто ты вчера зажег.
— Хм… И не говори…
— Дело есть.
— Слушаю.
— Нужно поговорить с глазу на глаз. Придешь к нам на репу сегодня?
— Во сколько у вас репетиция?
— В семь, в «Авиаторе», студия 17.
— Постараюсь успеть. Что-то серьезное?
— Деловое предложение, приходи, перетрем.
— Окей… буду.
— Тогда счастливо!
— Пока.
Отключаюсь, собираюсь убрать телефон и вдруг вижу новый входящий вызов. От Димона. Ух…
— Да, — говорю я в трубку, стараясь держаться уверенно.
— Привет, — вздыхает собеседник.
— Здорово, Димон. Ты куда вчера пропал?
— Не спрашивай. — Его голос напряжен. Характерная хрипотца сменяется сиплостью простуженного горла. — Вы во сколько вчера уехали?
— Мы… — Оборачиваюсь, поднимаю глаза к потолку, пытаюсь найти на нем ответы, но их там нет. — Мы сразу после вас…
— Ясно. Какие-то м*дилы умудрились разнести мне весь дом. Батя с матушкой приехали и чуть волосы на заднице не рвали, так их бомбануло.
— Ох*еть.
— Да…
— Мы… сейчас у отца, ему совсем плохо. Освобожусь и приеду помочь тебе с уборкой, ладно?
— Не нужно. Сейчас приедет целая бригада. Отец вызвал. Скажи Маше, что заеду за ней, как освобожусь. Если батя не заберет у меня на хрен машину, телефон и все остальное. Думал, его порвет, когда он увидел лифчик на люстре.
— Ч-что? — Я попытался изобразить удивление.
— Это не самое страшное. Кто-то выжрал его коллекционное шампанское, побил посуду и нагадил в бассейн. Еще я нашел два косяка во дворе и успел спрятать, пока меня опять не подписали под торчка.
— Ничего себе…
— Только что приходил наш участковый, Василий Степаныч. Я подумал, что мне конец, но он, оказывается, пришел за фуражкой. Точнее приполз, помятый весь, велик свой, говорит, где-то потерял. Я даже узнал его не сразу. Сбили мы его фуражку с дерева палкой, он ее хвать и убежал. Не понимаю, он-то как у меня дома вчера оказался?
— Не знаю, — чешу лоб так сильно, будто это способно все исправить или хотя бы избавить меня от похмелья.
— Что за хрень здесь творилась? — Говорит он так громко, что у меня едва не закладывает уши. — Если найду виноватых, задушу своими собственными руками!
Анна
— Солнцева, скажи, что у тебя есть объяснение своему опозданию, — бросает на ходу Людмила Геннадьевна, управляющая нашим кафе, по пути в свой кабинет.
— Да, — мычу ей в ответ, бросаю сумку на стул, надеваю форму. — Мою кошку переехал поезд.
