— Так и есть, не от мира сего, — Василиса тоскливо посмотрела вдаль. Куда бежать? От безумия не убежишь. Что воля, что неволя — все одно.
* * *
— Вот! — Прекрасный, сняв нимфу с лошади, выглядел довольным.
У Василисы от долгого сидения на раскоряку ноги отказывались идти, и она едва не распласталась перед встречающими их братьями. Ивана Рукодельника она узнала сразу по очкам с толстыми линзами и перекошенной фигуре. Значит, второй, долговязый с сальными волосами и в несвежей рубахе, Премудрый. Не соврал Прекрасный, он здесь был самым симпатичным, и, скорее всего, отправляясь на важную миссию, напялил новую рубаху. В том, как все запушено в Ивановом царстве, Василиса убедилась доподлинно, как только ее провели в дом.
— И давно вы без женских рук живете?
Все трое выглядели виноватыми. Рукодельник стыдливо задвинул ногой под лавку грязный чугунок.
— Как мамка померла.
Уточнять, когда преставилась старуха, Василиса не решилась. Нечего перегружать больной мозг лишней информацией.
«Они же совсем молодые, — как-то враз прозрела Вася, разглядев безусые лица. — Ростом вымахали, в плечах раздались, а ведь старшему не больше восемнадцати. Теперь понятно, почему Прекрасный так неумело целуется. Совсем сосунок».
— Прекрасный, а сколько тебе лет? — размышления требовали подтверждения. Иван-младший выпятил грудь, но при этом сравнялся цветом с рубахой.
— Девятнадцать, — голос сорвался на петушиный.
— Угу, годика через четыре будет, — вычислила Василиса и запоздало вытерла губы. Целоваться с несовершеннолетним? Фу-у-у…
— Ты, это, давай не разглагольствуй, берись за дело! Зря что ли мы на лицензию копили? — Премудрый сел на скамью, готовясь увидеть сольное выступление выкупленной по закону уборщицы.
— А где у вас тряпка и веник? — убираться совсем не хотелось, но надо было хоть как-то усыпить бдительность сразу трех парней. Возьмет она ведро в руки и выйдет воды набрать — раковины в комнате не наблюдалось, значит, водопровод во дворе, а там только до ворот бы добраться. Дальнейшие планы Василиса продумать не успела, ее обескуражил вопрос Рукодельника.
— Ты нимфа или кто? — он подошел так близко, что ужаснул запахом давно нестиранных вещей. — Зачем тебе веник?
— А как без него убираться?
— Сдается мне, что для того, чтобы за ночь сотворить ковер, она потребует ткацкий станок, — глубокомысленно изрек Премудрый. — Ты кого к нам привел?
Оба воззрились на вновь покрасневшего Прекрасного, что дало возможность Василисе собраться с мыслями.
