Папины письма. Письма отцов из ГУЛАГа к детям | страница 82
>
>«Помню, с каким скепсисом, с какими насмешливыми улыбками местные старые врачи нам предрекали: „Затеяли организовать детскую больницу! Советская выдумка! Да какая мать вам доверит своего ребенка? Ничего у вас из этого не выйдет!“ <…> Было два лагеря: приемлющих новые порядки и не приемлющих. Не приемлющие, в основном, были местные солидные врачи, вскормленные многолетней частной практикой, без которой они не мыслили медицины. <…> Они же предсказывали нам неминуемое фиаско нашей „затеи“ с детской больницей. Плохие они пророки! <…> Общее наше настроение в то время было оптимистическое. Многие терпеливо несли все тягости, лишения, веря в светлое будущее и работая для него. <…> Не было, конечно, ни злопыхательства или злорадства при неудачах, ни, тем более, саботажа, — явлений, в то время столь распространенных в среде интеллигенции. Я хорошо помню наши разговоры по поводу бегства за границу не только буржуазии, но и немалого числа напуганных интеллигентов. Мы их не понимали, резко осуждали за недостаточную веру в родной народ и считали их за разрыв с родной землей моральными отщепенцами».
>Фридрих Оскарович Краузе во время приема. Начало 1930-х
Фридрих Краузе отнюдь не романтик, смотрящий на жизнь сквозь розовые очки. Молодой врач отчетливо видит низкую квалификацию и бескультурье, невежество и рвачество новоиспеченных начальников, но это никак не может повлиять на его убежденность в своем высоком, почти мессианском предназначении.
Из писем 1920-х годов, написанных дочери:
«Руководят нашими учреждениями в громадном большинстве случаев люди совсем не знакомые с тем делом, к которому приставлены, не подготовленные к административной деятельности. Но есть и немалый процент людей прямо зловредных, маленьких царьков, интересующихся больше всего собственным ничтожным благополучием, которым в высокой степени наплевать на общие, тем более государственные нужды. Они их не понимают, да и не желают понимать, несмотря на пышную иной раз фразеологию. Это все для видимости. Очень, очень трудно наладить что-либо при таких условиях… Моя позиция, конечно, остается неизменной: я благодарю судьбу, которая мне дала возможность сделаться врачом и тем самым поставила меня в настоящий тяжелый и компромиссный для многих исторический момент на такой пост, который не принуждает ни к какому компромиссу с совестью и позволяет все так же стремиться и выполнять чисто культурную созидательную, необходимую при всяких условиях работу».
