Папины письма. Письма отцов из ГУЛАГа к детям | страница 24
Для этого учитель-папа собирает гербарий растений Соловков, вкладывает в конверт засушенные листочки, рисует птиц и животных, обитающих на острове, рассказывает и показывает в рисунках северное сияние, солнечное затмение, море, сам остров и т. п. Так осуществляется «заочное обучение» ребенка началам математики, природоведению, географии, фольклору. При этом А. Ф. Вангенгейм как опытный педагог-методист каждый раз безошибочно ориентируется на изменяющийся с годами возраст «ученицы»; его обучение — не назидательное, а игровое, но заставляющее думать.
«Дорогая моя доченька! Тебе посылаю два грибка, которых я никогда сам не видел: сухарь — жесткий, как бы сухой гриб, но с’едобный, и трюфель. Этот гриб живет под землей, никогда над землей не показывается, и его ищут при помощи свиней. Свинки своими носами роют землю, отыскивают грибы, а человек из-под носу их у них выбирает. Один грибок-трюфель нарисован целый, а другой разрезанный пополам, в середке он почти белый. Напиши мне обязательно, сколько всего грибков ты получила. Я их выслал с сегодняшними — 30. Пиши, родная! Поцелуй крепко нашу дорогую мамочку. Тебя крепко и много целует любящий папа» (31.10.1934).
>Геометрия. Спираль
Священник и философ Павел Флоренский, солагерник А. Ф. Вангенгейма, писал домой с Соловков:
«Один знакомый изготовил здесь для своей дочки, чтобы обучилась счету, гербарий из листьев… снабдил этот гербарий названиями и биологическими сведениями. Хорошо бы Тике и Ане составить такой же в неск. экземплярах и подарить в школы»[9].
>Ботаническая математика
>Ботаническая математика
Из послесловия Элеоноры Вангенгейм к книге «Возвращение имени. Алексей Феодосьевич Вангенгейм»:
«На момент ареста отца мне не было и четырех лет, а потому в памяти сохранились лишь отдельные эпизоды нашей семейной жизни…
В том, что сохранились письма отца, огромная заслуга мамы. Я помню их с раннего детства. Когда они приходили, естественно, вслух мама зачитывала лишь адресованные мне строчки. Затем письма тщательно и надолго спрятала…
До 1956 года (когда в справке о реабилитации появилось слово „посмертно“) мама надеялась, что отец жив, и ждала его возвращения… Если я делала что-то не так, мама всегда говорила: „Вот вернется отец, и тебе будет стыдно перед ним“. Равнение на отца стало моей жизненной установкой. Программу гражданского воспитания, заложенную им, отслеживала и реализовывала моя мама. В одном из писем к ней отец писал: „Пусть из нашей дочери выработается такой же самоотверженный работник, какими были мы с тобой. Передай ей мой энтузиазм“. Хочу надеяться, что, по крайней мере, это пожелание отца я исполнила».
