. Он имел библиотеку из более чем семидесяти томов – ничтожное собрание в сравнении с тем, что было у Никколи, но все же очень внушительное для эпохи, когда средний кардинал владел пятьюдесятью манускриптами, а средний немецкий монастырь – только шестьюдесятью
[137]. Многие из этих томов специально для него скопировал своим красивым почерком один из лучших писцов эпохи, Джованни Аретино. Закончив переписывать манускрипт римского философа Сенеки, Аретино добавил внизу от себя:
Lege feliciter suavissime Cosma – «Счастливого чтения, любезнейший Козимо».
Хотя Козимо руководил банком с филиалами по всей Европе и занимался хитрыми политическими махинациями с тем, чтобы оставаться неофициальным правителем Флоренции, счастливее всего он был, наверное, когда читал философские трактаты.
Никколо Никколи умер в начале 1437-го в семьдесят один год. Веспасиано включил в свои жизнеописания замечательных людей его длинную биографию. Последние часы Никколи расписаны в ней так подробно – великий человек лежал на ковре на полу, куда его положили по собственной просьбе, а друзья стояли вокруг на коленях и плакали, – что мы можем вообразить в числе скорбящих самого Веспасиано, хотя ему тогда было не больше пятнадцати. Никколи был чудак со вздорным характером, однако Веспасиано считал его героической фигурой, достойной памяти и подражания. «Кто возьмется рассмотреть жизнь и нравы Никколо Никколи, – писал Веспасиано, – тот согласится, что он был для всех примером»[138].
После смерти Никколи встал вопрос, что будет с его огромной библиотекой в восемьсот манускриптов. Два более ранних собирателя, Петрарка и Колюччо Салютати, наставник Леонардо Бруни и канцлер Флоренции до своей смерти в 1406-м, не сумели обеспечить целостность своих библиотек. У Петрарки было по меньшей мере двести кодексов, у Салютати – невероятно много, целых шестьсот. Петрарка обещал завещать свои книги Венецианской республике в обмен на предоставленный ему палаццо, но договоренность рассыпалась, когда он переехал в Аркуа, в сорока милях юго-восточнее, и забрал многие книги с собой. С теми томами, что остались в Венеции, обошлись очень небрежно – бросили их плесневеть в базилике Сан-Марко, а из тех, что были в Аркуа, самые ценные захватил в 1388-м герцог Миланский. Какое-то время они хранились в библиотеке Павии, а впоследствии рассеялись по всей Европе. Библиотека Салютати тоже рассеялась после его смерти, впрочем многие тома попали в собрание Козимо Медичи, а еще больше – в собрание Никколи. Другие со временем прошли через руки Веспасиано.
