Новый Гражданский кодекс предоставлял равные права всем гражданам РСФСР независимо от их пола, расы, национальности, вероисповедания и происхождения. Частная собственность допускалась только для малых предприятий. В то же самое время, в соответствии с идеологическими установками того периода Гражданский Кодекс вводил жесткие ограничения свободы предпринимательской деятельности и не предусматривал каких-либо гарантий стабильности гражданско-правовых отношений. Ст. 58[11] устанавливала, что собственнику принадлежит в пределах, установленных законом, право владения, пользования и распоряжения имуществом. Ст. 59 устанавливала, что «собственник вправе требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы они и не были соединены с лишением владения», но никакие средства правовой защиты, направленные на охрану прав собственности, в ГК не упоминались. Согласно примечанию 1 к этой же статье «бывшие собственники, имущество которых было экспроприировано на основании революционного права или вообще перешло во владение трудящихся до 22 мая 1922 года, не имеют права требовать возвращения этого имущества».
Характерной чертой данного нормативно-правового акта являются многочисленные и весьма обтекаемо сформулированные основания признания сделки недействительной. Так, согласно ст. 30 недействительной считалась сделка, «совершенная с целью, противной закону или в обход закона, а равно сделка, направленная к явному ущербу для государства»[12] (при этом четкое определение понятия «явный ущерб» отсутствовала, что создавало основу для произвольного и, как правило, расширительного толкования данной нормы). Ст. 33 наделяла «подлежащие государственные органы и общественные организации» правом в случае вступления лица под влиянием крайней нужды в явно невыгодную для себя сделку обращаться в суд с требованием о признании сделки недействительной, либо о прекращении ее действия на будущее время. фактически это означало возможность неконтролируемого вмешательства органов власти в экономические отношения в полном соответствии с законодательством того времени.
Гражданский кодекс 1922 года различал три формы собственности: государственную (национализированную и муниципализированную), кооперативную и частную. Ст. 54 устанавливала, что «предметом частной собственности могут быть: немуниципализированные строения, предприятия торговые, предприятия промышленные, имеющие наемных рабочих в количестве, не превышающем предусмотренного особыми законами; орудия и средства производства, деньги, ценные бумаги и прочие ценности, в том числе золотая и серебряная монета и иностранная валюта, предметы домашнего обихода, хозяйства и личного потребления, товары, продажа коих не воспрещается законом, и всякое имущество, не изъятое из частного оборота». В качестве фундаментального принципа советского гражданского права был установлен приоритет государственной собственности. Отдельные элементы капитализма и частного предпринимательства были дозволены, но ничем не гарантированы, и лица, решившие заняться предпринимательской деятельностью, несли существенные риски. Но и эта относительная экономическая вольница просуществовала недолго и была свернута после отказа от новой экономической политики.
