Котёнок зашипел. Коготки прокололи джинсы и впились в кожу. Девочка обернулась.
Первый раз она видела их всех вместе. Четыре пары осуждающих глаз. Девочка из Райского сада. Ангел с последней картины — беловолосая девушка со сложенными за спиной крыльями (с ним, вернее, с ней Анна доселе не разговаривала, только заворожено следила за полётом) — смотрел грустно и сурово.
— Простите…
— Уже не исправить, — глухо сказал лесник. — Я ведь пытался тебя предупредить. Мы хотим жить. Просто жить. Ты дала нам жизнь — за это спасибо. Но…
— Но ты можешь легко её отобрать, — проскрипел смотритель маяка.
— Я не хотела… . не знала. Я и сейчас не понимаю, почему так получилось.
После недолгого молчания девушка-ангел с сожалением произнесла:
— Это только начало. Ты и дальше будешь пытаться вытащить нас в тот мир. Большой и жестокий. Всё равно ничего не получится. Мы существуем только здесь. В твоём мире. Другого для нас не дано. Ты этого не поймёшь.
Анна хотела возразить, но девушка-ангел резко распахнула крылья.
— Не отрицай. Мы часть тебя. Мы чувствуем твои метания.
— И поэтому ты останешься здесь, в этой картине — подвел черту лесник. — Насовсем.
Повернулся к парящей в воздухе, освещённой светом камина раме. За ним последовали все остальные.
Это приговор? Вот и вся благодарность за то, что она их нарисовала?..
Анна вскочила, бросилась, было следом, но что-то гибкое обвило ногу. Из груди вырвался крик боли и обиды. Морщинистый корень ели прочно держал ее за лодыжку.
И это творение тоже против создателя!
Злость сменилась отчаянием, когда она увидела, как исчезает в светящемся окне девушка-ангел.
— Постойте! Ну, постойте же! Ведь вы хотите, чтобы я рисовала и дальше!
Девушка-ангел задержалась. Бросила, не оборачиваясь:
— Ты и так будешь рисовать. Просто не сможешь остановиться. Это уже стало частью тебя. Тебе принесут холст и краски.
… Анна не сразу почувствовала, как ослаб и бессильно отпустил лодыжку корень. Около ели она увидела котёнка. Ну да, точно, он же куда-то делся после того, как её творения пришли объявить свою волю… . Наверное, спрятался за деревом.
Взгляд упал на корень, что удерживал её только что. Сейчас омертвевший и недвижный. На коре красовались свежие полосы от когтей котенка.
Анна встала, боясь потревожить даже травинку, осторожно освободилась от петли. Туман беспокойно зашевелился, тревожно завыл в ветвях ветер, но больше ничего не произошло. Хвостатый зверёк словно этого и дожидался. Деловито направился к прямоугольнику врат, потешно дёргая хвостом и тряся лапами.
