— Слушай, Муха, я знаю, что ты трепач, но мне нужно с кем-то посоветоваться. Познакомился я с твоей соседкой…
— Ну! — Муха не поднимал головы.
— Ничего не можешь про нее рассказать?
— Чего? Опять за свое?
— Я не по работе, — Корягин намазал горчицу на хлеб, — никто тебя не допрашивает.
— Ну а чего ты хочешь тогда?
— Получается какая-то индийская мелодрама. И я себя участником чувствую.
Муха перестал жевать.
— Ты чего — на журналиста выучился?
— Сам ты журналист!
— Ну, можешь без ля-ля?
— …Хорошо! Никак не пойму, как это случилось, что вы собрались все на одной лестничной площадке. Эта твоя новая соседка — она дочь Тани и Шаповалова.
Бронислав Петрович подавился.
Корягин треснул его по спине.
— Ну точно! Ты за ней ухлестывал!
— Кх!… к!…Ничего не ухлестывал…. Откуда знаешь, что она дочь?… Слушай, правда! А я‑то думаю, кого она мне так напоминает? Точно — Танька! Откуда знаешь?
— Свидетельство о рождении запрашивал из киевского ЗАГСа. Отец там записан, конечно, левый, а мать — Татьяна. И по времени все сходится.
— Ну дела!
— Пункт второй. Ты слышал, что она замуж собралась?
— Слыхал, ага… За Серегу, шаповаловского сына… — Муха закрыл рот ладонью. — Слушай, так это выходит… — что брат с сестрой женятся?
— То-то и оно.
— И чего теперь?
— Ты знаешь… я тут думал… Выкладывать про отношения ее матери с тобой, со мной, с Шаповаловым… У меня нет такого желания, да и неизвестно, как это на ее женской психике отразится. Ее Ромео сейчас в командировке. Давай, когда он вернется, поговорим с ним по-мужски. Скажем, что любовь ваша, мол, преступна! А он уже пусть сам что-нибудь придумывает. Например она узнает про его измену, или наоборот, он узнает про ее измену. Что бы ни случилось, это будет лучше…
— Вот я тебя много лет не видел, Коряга, но хочу тебе сказать, из нас троих ты был самым умным. Сашка — талантливый, я — обаятельный, а ты самый умный! — Корягин поморщился. — Давай выпьем, чтобы переварить это все! — Бронислав Петрович разлил по рюмкам, они чокнулись и выпили.
— Только не проболтайся пока…
— Коряга! — воскликнул Бронислав Петрович. — Могила!
Бориса не пускают в психушку
Борис работал в газете. Молодой, но на хорошем счету. Скромный, но амбициозный. Послали его в психушку писать о свихнувшейся телезвезде.
Пришлось долго ждать больничного начальства.
— Здрасьте! Вы главврач? Я из газеты. — Борис показал удостоверение. — Мне нужно к Алексею Панченко, а меня не пускают!
— Правильно не пускают. Хватит уже! Я запретил!
