Тряпичная кукла | страница 39



Марилу́ была права, действительно, почему я сама никогда об этом не думала? Возможно, потому, что всегда чувствовала себя девушкой, несмотря на этот прыщ. Я обсудила это с моим мужчиной, он ответил: «Ладно, раз уж ты идёшь на это, может, увеличишь тогда и размер груди?» Потом он обнял меня очень крепко, и в ту ночь мы занимались любовью, как никогда прежде.

На следующий день я узнала о процедуре моей небольшой трансформации, мне хотелось всё сделать максимально скрытно. Когда врач осмотрел меня, он улыбнулся и иронично заметил: «Да здесь дел на одну минуту, вот увидишь, выйдет отлично, хотя ты и так очень красивая девушка». Мы обо всём договорились, мне в любом случае надо было пройти ряд тестов и гормональную подготовку. Через несколько месяцев наступил, наконец, долгожданный день. Я попросила Тонино не сопровождать меня в клинику, мне хотелось со всем справиться самой и вернуться домой настоящей женщиной для него. Тонино с нежностью смотрел на меня: «Тебе не надо идти на это только ради меня, я привыкну, ты сама должна быть уверена в том что хочешь сделать, ещё есть время». Я поцеловала его в щёку и ушла. По дороге в клинику я размышляла о моей прошлой жизни и о будущей… после операции всё должно измениться в лучшую сторону — решение было принято. Через три дня я была готова к операции, меня положили, ввели наркоз… последнее, что я помню… вспышка, паника, огонь, столько языков пламени охватили всю операционную под вопли врачей… все громко кричали, а потом — темнота. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я очнулась, очень хотелось пить, сфокусировав взгляд, я увидела, что нахожусь в больничной палате, у кровати стоят мой хирург, медсёстры и врачи, и их лица не выражают ничего обнадёживающего. «Девочка моя, случилась беда, — заговорил хирург, — во время операции в один из электронных приборов ударила молния и во всей операционной отключилось электричество, короткое замыкание спровоцировало пожар… всё выгорело!» Глаза доктора влажно блестели. На автомате я дотронулась до интимных мест, но ничего не поняла, так как вся была в перевязках. «Одна искра над твоим животом, обработанным спиртом, выжгла оперируемый участок, мы спасли всё, что было возможно, через пару дней снимем бинты, чтобы оценить масштаб повреждений… мне очень жаль», — сказав это, врач вышел, опустив голову, и все остальные последовали за ним. Я осталась одна и попыталась приободриться, ведь, по сути, мне приходилось всю свою жизнь в одиночку противостоять проблемам, я старалась думать позитивно. Когда врачи решили снять катетер, а также проверить, какова степень тяжести повреждения, я увидела, как побелели их лица. Быстро посовещавшись с коллегами, мой хирург подвёл итог: «Какое-то время тебе придётся мочиться через эту трубочку, потом мы проведём несколько пластических операций и постараемся воссоздать вагину. Надо набраться терпения, это будет долгий и болезненный путь, но я тебе обещаю, что мы справимся, я беру на себя всю ответственность. Через несколько дней мы тебя выпишем, а потом ты вернёшься — и сделаем новую операцию». После этих слов все, как и в прошлый раз, вышли.