Третий пол Берлина | страница 2
Мы думаем, что рамки, в которых принужден был держаться автор в силу характера издания, в котором он принял участие[6], привели к тому, что следящему за ним в его «странствовании» читателю открывается может быть больше «мрачных пропастей», чем «высот»[7].
Обильные данные, сообщаемые автором о прозвищах и кличках[8], употребительных между равнополыми (впрочем, в значительном количестве оставленных нами непереведеными) внушает нам мысль о желательности составления настоящего Словаря выражений, свойственных специфически равнополым[9]: составление такого и тому подобных словарей может пролить неожиданный свет на такие лингвистические явления, как, напр., существование у некоторых племен дикарей в Америке различных наречий, разновидностей одного и того же языка, на которых говорят мужчины и женщины того же племени[10]. Читатель видит, какое выдающееся значение имеет вопрос о занимающей нас разновидности человеческого рода для антропологической науки.
В заключение мы считаем нужным выразить сожаление о том, что автор не сообщает более подробных сведений о статистике берлинских равнополых[11], тем более, что едва ли для другого города можно пользоваться такими точными, научно-обработанными, статистическими сведениями[12].
Мы снабдили наш перевод примечаниями и двумя Указателями, в которых мы приводим немецкие слова (и некоторые прозвища), перевод которых представлял большие затруднения; при этом мы часто делаем ссылки на немецко-русский словарь Ивана Павловского.
Скобками отмечены отчасти слова и целые предложения, вставленные нами в наш перевод в интересах ясности, которые не встречаются в подлиннике.
Предисловие
Получивши от Г. Оствальда приглашение обработать для его изданий «документов столичного города» том, в котором излагается жизнь гомосексуалистов («равнополых») в Берлине, я не считал себя в праве уклониться от исполнения этой просьбы.