- Что? – уточнил Чарльз.
- Не понятно что, - он махнул рукой. – Милли, ты как?
- Нормально, - Милисента уселась на камень и вытянула ноги. Ноги были длинными, но Чарльз изо всех сил старался не пялится. Как-то оно невежливо, да и понято может быть превратно. – Парит сегодня. К грозе.
Чарльз поглядел на небо. Небо было чистым и прозрачным, и даже тени хищных птиц казались размытыми, неявными.
И какая гроза?
- Будет, - подумав, согласился Эдди. – Но и лучше, глядишь, в грозу и не погонят.
- А могут?
- Могут. Их земля. Их правила.
Чарльз заскрипел зубами.
Правила… был ведь закон. Императорский. Кодекс, что уголовный, что мировой, которому обязаны были подчиняться все граждане Свободных штатов, да только что-то подсказывало, что горам и людям, в них обретавших, плевать было еще и на кодекс с законом вместе.
- Но в грозу не принято. Или в снегопад. Или еще если чего приключится, - Эдди присел рядом. – Ноги разомни, а то судорогой сведет. Милли! Намажь ему рожу.
- Не надо!
- Обгорел весь, - ласково произнес Эдди.
Чарльз осторожно потрогал свое лицо. И ничего не почувствовал, разве что щеки горячие и нос немного чешется.
- На от, - Милли кинула на колени банку. – Мажь погуще, а то облезешь.
Спорить Чарльз не стал.
А хотелось.
Вскочить. Высказаться… резко высказаться. Потребовать почтения. Уважения. И… и он молча открутил крышку. Бальзам был густым и пах травами. И в прикосновении холодил. Прохлада эта проникала сквозь кожу, успокаивая.
В самом деле, что это он.
- Приспособишься, - ободряюще сказал Эдди и по спине хлопнул. От души. Чарльз даже пополам согнулся, но выдержал. А Эдди столь же оптимистично добавил: - Если выживешь, конечно.
- Очень… - произнес Чарльз сквозь сцепленные зубы. – Хотелось бы.
…узкая тропа поднималась выше и выше, и в какой-то момент Чарльзу даже показалось, что еще немного и они выберутся на самую вершину этих треклятых гор, которые расступились, но ровным счетом для того, чтобы места хватило на одну тропу. И пока ехали, Чарльз не мог отделаться от мысли, что с гор этих станется сдвинуться.
Или сбросить пару-тройку камней, запечатывая проход.
Или…
Но тропа вдруг резко повернула и стала спускаться. И главное, спуск был куда более отвесным, чем подъем. Становилось темнее.
Холоднее.
Нервознее. Но вот снова поворот и…
Грохот выстрела оглушил Чарльза. Истошно заржал жеребец, норовя подняться на дыбы, но Чарльз как-то справился.
- Не шали, - загрохотал голос Эдди, добавляя ушам боли. Этак Чарльз и оглохнет ненароком.
