- Не знаю. Но… я ведь придумала.
- Что?
Он сел рядом.
Старое наше место. Тайное. Тогда, много лет тому, я сюда убегала, чтобы не слышать раздраженного голоса отца, перекрывавшего все прочие голоса. Здесь, на чердаке, было спокойно.
И не пахло потом.
Спиртным.
- Историю. Будто где-то там, далеко, у нас с тобой есть добрый дедушка Уилли… он ведь так подписывался, да? И он живет. Он очень старенький, и потому не может приехать. Но однажды я соберусь и отправлюсь к нему в гости.
- Вот и отправишься, - хмыкнул Эдди.
…тогда, много лет назад, после очередного возвращения отца, я поднялась на чердак и обнаружила, что убежище мое занято.
- Наверное, глупо обижаться… почему она их передавала?
- Подарки? – уточнил Эдди.
Я кивнула.
…мы не дрались. Мы… смотрели. Я видела перед собой настоящего дикого орка, а он – девочку из хорошей семьи, ибо в присутствии отца мне следовало быть именно такой. А потому из сундуков доставались платья и панталоны, кушаки, платки и платочки, перчатки…
Как же я их ненавидела.
- Почему нет?
- Не знаю. Мне показалось, что она его… недолюбливает.
- Может, и так.
- Но подарки принимала?
- Подарки – дело хорошее.
Вот ведь. И понимает же распрекрасно, о чем я. Может, конечно, и хорошее, но…
- Помнишь, ту куклу? В платьице. Ты с нею спала. И ела. И вовсе не выпускала из рук? Она и сейчас у тебя сидит.
Сидит.
Ему жалко, что ли? И кукла… нет, в куклы я давно уже не играюсь, наверное, почти сразу после того, как Эдди взялся учить меня стрелять, то и бросила. Но мисс Китти – это не просто кукла.
Она красивая.
Чудесная.
И я помню свой восторг. И утро то помню. Отец, к моей огромной радости, не приехал. И потому утро было тихим. Снега насыпало по самые окна. И похолодало ощутимо. Пол кусался, но я кралась к елке, гадая, что мне принесли лесные духи.
А там…
- Думаю, мама просто… она такое позволить не могла, - Эдди вздохнул. Он был старше.
И умнее.
И… и тогда первым протянул руку, сказав:
- Ты слабая.
- Сам такой.
- Слабая. Я буду тебя защищать.
Причем произнесено это было низким рокочущим голосом, но я ничуть не испугалась, хотя никогда-то не видела прежде живого орка так близко. Но спросила:
- А перья дашь потрогать? И волосы заплести надо.
Волосы у него, как и у меня, были темными и жесткими, а еще все время норовили запутаться, но тогда он позволил расчесать себя. И я пыхтела, стараясь подражать матушке, чесала, разбирала пряди, ровняла пробор… как он только выдержал?
- А сладости… у нас никогда не хватало на сладости. Иногда… - он махнул рукой. – Но если не хочешь, оставайся.
