«Заткнись, Коз! — сказала она сама себе, подставив лицо напору водяных струй. — Уймись. В том не было твоей вины, и нечего себя мучить. Это все гордость и независимость Питера. Они сгубили его. Если бы он тогда послушался и не пошел к луковице, то и сейчас был бы жив».
После смерти Питера они уничтожили то гнездо чужих. Уничтожили беспощадно, словно весь взвод, до единого человека, решил отомстить за ее горе. Кстати, маточного желе там оказалось очень немного. Из-за такой малости не стоило затевать вылазку. Разумеется, они не принесли ни тел жуков, ни образцов ДНК. В исступленном бреду они сожгли все, до последней молекулы. Ничего подобного Алекс не переживала раньше. Если бы у жуков была хоть капля ума, они бросились бы бежать, потому что такой смертоносной силы, как Александра и ее солдаты, мстившие врагу за его подлое коварство, они никогда раньше не встречали. Как ни удивительно, больше в той вылазке потерь у команды не было. Заслуженное увольнение они потратили на поминки по Питеру Майклзу. На душе Алекс стало немного легче, но — увы — никакие поминки не вернут ей Питера.
Хуже всего, что они оба предчувствовали — нечто подобное может случиться — и пообещали друг другу, что, если с одним из них произойдет несчастье, другой будет жить, не цепляясь за воспоминания. И вот непоправимое случилось, и Алекс вынуждена жить с этой болью в душе, хотя с готовностью предпочла бы вместо нее боль физическую.
Она насухо вытерлась, заварила себе крепкий кофе и, выпив чашку, надела свой лучший мундир — брючный. После этого она причесалась, выпила еще чашку кофе и вызвала адъютанта, чтобы он подвез ее до аэродрома. Тот отправился за машиной.
Шум в голове постепенно стихал, но слабость не проходила. Алекс посмотрела на свои руки: они заметно дрожали.
«Проклятье и еще раз проклятье! Что со мной? — думала Александра», — Может, я зря психую, но все же такого со мной после выпивки еще никогда не было».
Она сделала несколько глубоких вдохов, но это помогло. Сокрушенно вздохнув, Алекс направились к своей аптечке, достала из нее бутылочку, вытряхнула из нее таблетку себе на ладонь и проглотила, защв ее глотком кофе. Силы сразу вернулись к ней.
«Черт бы побрал это дьявольское зелье, — подумала Александра, — провались оно пропадом!» И тем не менее она положила бутылочку в свой дорожный дипломат.
Дэниел Грант улыбался.
Он чувствовал, что неяркое освещение в комнате хорошо подчеркивает его обворожительную улыбку, и купался в мягких лучах ламп.
