Они уставились друг на друга.
– Где только Евы нас не подстерегают! – хохотнул мужик с яблоком и выдал свою коронную фишку:
– Будем знакомы. Абрамович!
Эля опрометью выскочила из мужского туалета. Поплутав по аэропорту, добралась до посадочного выхода. Перед ней в очереди стоял Яков.
– Яблоко свое возьмите! – сказал он, роясь в сумке. И, заметив ее удивление, добавил:
– Да я помыл, помыл. Не выбрасывать же?
Эля рассмеялась. Она сама была маниакально экономна. Станешь тут за копейки трястись, если по ночам колготки приходится зашивать. Яков в этом смысле был ее братом по разуму. Но уже не от бедности, а для сохранения богатства. И еще – она реально ему понравилась. Он хватался за ее сумку: девушки не должны поднимать тяжелое! Сделал замечание парням, которые ее толкнули. Бросился вперед у входа в самолет и почти вырвал из рук пышной дамы последний журнал со стойки, чтобы гордо отдать ей свою добычу. Он ее опекал. Чувство для Эли было новым и удивительно приятным.
Из Питера домой она не поехала. У Якова была хорошая квартира на Петроградке. Жена – то ли на все лето, то ли на всю оставшуюся жизнь – поселилась в Испании на море.
Яков оплатил Эле курсы бухгалтеров и съемную квартирку. Через год она уже вела все его дела. Прямо талант у нее открылся. Еще полгода училась в Америке. Способная ученица оказалась. А главное – надежная. Яков точно знал, что кроме него надеяться Эле не на кого. Разве что на себя.
– Да, Яков мимо рта ничего не пронесет! – рассмеялась Машка, услышав историю про яблоко. Остальные подробности своей жизни Эля стеснительно пропустила.
Мы поднимались к вилле, Эля телепалась где-то сзади, Машка размашисто шагала впереди, и я с трудом ее догнала.
– Не хочу пугать Элю, – сказала я. – Но, по-моему, за нами следят. Кто-то подглядывал за нами на вилле, а сейчас стоял на скале. Камешек сверху упал.
– Один-один, – сказала Машка.
– Что один-один?!
– Я закапывала шлепанец – думаешь, не видела, как ты ржешь? А ты заметила слежку. В борьбе за звание пациента с манией преследования счет один-один.
Я обиженно замолчала.
…На террасе у самого парапета стояла какая-то худющая девица, уткнувшаяся в свой айфон. Она даже не повернула к нам головы, когда Машка бесцеремонно спросила:
– А где Игорь?
Девица нехотя подняла глаза. Она была похожа на дорого одетую перевернутую швабру: тощая, без единой выпуклости, с ввалившимися щеками и длинными белыми патлами нарощенных волос.
