— Вот и все, Худроут...
— Что все, дядя Хурам? — спросил мальчик.
— Отняли у нас воду, мальчик. Не будет больше воды в этих арыках...
— Что же мы будем делать без воды, дядя?
— Без воды здесь нечего делать, дорогой. Ну, пойдем...
И они тихо, как с кладбища, шли по этим печальным полям домой, и земля шуршала у них под ногами, точно жаловалась на свое горе.
А через три дня дядя Хурам сказал Худроуту:
— Надо уходить отсюда, сынок; помоги мне навьючить осла.
— Что же это такое, дядя? — спросил, боясь чего-то ужасного, что должно случиться, мальчик.
Но дядя просто ответил, как будто не случилось ничего особенного:
— Когда вырастешь, Худроут, все узнаешь. А сейчас долго рассказывать. Надо уходить...
— А мама? — сказал упавшим голосом Худроут.
— Маму и Сабзбагор возьмет к себе сестра, а ты будешь со мной.
И они ушли в тот же вечер по каменистой, неровной дороге на восток, когда солнце стало спускаться за выси далеких сизых, прозрачно-голубых хребтов. Копыта осла гулко и легко стучали по пустынной, тихой дороге. Мальчик шел рядом с ослом, а впереди них шагал коротким шагом опытного пешехода высокий, худой человек с большой бородой, печальными, ласковыми глазами, сжимая крепкими коричневыми пальцами высокую палку, придававшую ему вид пастуха.
Начались годы долгой кочевой жизни среди таких дебрей, куда вели только узкие тропинки, где вставали над головой такие горы, что не видно было неба из темных, сжатых каменными стенами ущелий, где леса охватывали в жаркий день осенним холодом, а в пропасти лучше было не глядеть.
Дядя Хурам нанялся помогать кочующему продавцу, который торговал в этих мрачных краях, не боясь, что его ограбят, или что его товар утонет в одной из здешних бешеных речек, или осел сорвется с кручи в бездонную щель, поскользнувшись на обледенелом камне.
В тюках предприимчивого торгаша были и шукры — черные шерстяные халаты, и дешевые шелка, и шелковые разноцветные ленты, деревянные и металлические гребешки, стеклянные бусы, иголки и нитки, оловянные кольца, медные запястья, красивые коробочки и рукоятки для ножей.
Вместе с дядей странствовал по этой неуютной стране и Худроут, ведя дядиного осла через животрепещущие горные мостики и отдыхая в каменных холодных домах высокогорных селений. Иногда дядя оставлял его на попечение своих друзей, оберегая мальчика от слишком утомительного или опасного пути.
Мальчик рос, как растут деревья в этих горах, так же естественно принимая все перемены климата, как и эти питомцы дикой горной флоры, украшающие каменистые склоны.
