– Упс, нам пора, – говорит Блейз и хватает за руку сестру, оттаскивая ее от меня. Помахав нам, они мгновенно исчезают за поворотом. Буквально через секунду с другого конца коридора появляется Эрик, учитель младших классов. Злющий как сам дьявол, он с головы до ног вымазан в какой-то зеленой субстанции.
– Куда они пошли? – спрашивает он нас.
Недолго думая Стерлинг указывает ему противоположное направление, и учитель незамедлительно пробегает в ту сторону. До нас доносится запах тухлых яиц, будто он только что сражался со скунсом. Вонь настолько сильная, что я бью себя по щекам, чтобы не рухнуть в обморок. Зажав нос двумя пальцами, какое-то время дышу через рот.
– Я горжусь этими двумя, – заявляет Стерлинг, расплывшись в широкой и теплой улыбке. Все-таки он очень любит младших близнецов.
Грейсон лишь качает головой, но я успеваю уловить тень улыбки и на его лице.
– Идем, нам многое нужно обсудить.
За столько времени, проведенном в Академии, я еще ни разу не была в мужском общежитии. Оказалось, что оно очень похоже на наше. Хотя официального запрета на визиты друг к другу в дневное время суток нет, они не особо приветствуются. Обычно в это время все находятся на занятиях. Дойдя до середины коридора, Грейсон открывает ничем не примечательную деревянную дверь.
– А вы не спешили, – огрызается Нова, пока мы заходим в комнату. Она сидит на одной из кроватей, прислонившись спиной к изголовью и сложив ноги на темное одеяло. Туфель она не сняла. Вокруг нее, превратившись в колибри, суетится Диньк. Небожитель явно проникся к девушке симпатией и проводит с ней много времени, как и со мной. Я не особо расстраиваюсь, нужно же ему куда-то девать свою нескончаемую энергию.
– Чего вы так долго?
– Это я написал ей, – поясняет Грейсон.
– Может, ты хотя бы обувь снимешь? – недовольно спрашивает Стерлинг, прошмыгнув в дверной проем мимо брата.
– Совершенно нет желания касаться твоего постельного белья, извини, – отвечает она, приподняв идеально выщипанную бровь, и показательно вздрагивает.
Мне кажется или Стерлинг… краснеет?
– Вообще-то я стираю свои вещи, – проворчал он себе под нос. – Если не хочешь снимать туфли, тогда брысь с моей кровати.
Нова пожимает одним плечом и встает с кровати. Сняв туфли, она забирается на кровать Грейсона и садится по-турецки.
– Ах вот, значит, как, – возмущенно произносит Стерлинг, краснея еще больше. Но на этот раз явно не от смущения.
Девушка снова пожимает плечами, и на лице появляется хитрая ухмылка. Она явно играет с ним в кошки-мышки и получает от этого удовольствие.
