— Немного, — уклончиво ответил я. — А что это за граф Чернышевский, про которого пан Ланчинский просил вас? — я повернулся к Кайзерлингу, который невольно вздрогнул, словно не ожидал от меня ничего подобного.
— Это… весьма ловкий молодой человек, — наконец посол подобрал приличные слова для характеристики графа. — Я думаю, что вам не стоит озадачиваться его судьбой…
— Если его высочество едет ко двору, то, возможно, он сам составит свое мнение об этом типе? Ваше высочество, не сочтите за дерзость, но, возможно, вы имеете возможность принять графа в свой кортеж для передачи донесения ее величеству императрице Елизавете? — сейчас, когда пан Ланчинский увидел возможность сбагрить мне веселого графа, который своими лямурами, похоже, сильно подмочил репутацию чрезвычайного посланника, он стал просто само обаяние. Еще немного, и пан расплывется в рахат-лукум. Но, я что, бесплатное такси? — Со своей стороны я обещаю сделать все возможное, чтобы обеспечить вас всеми необходимыми бумагами, для скорейшего прибытия в Россию. Невозможно же задерживать в пути ни ваше высочество, ни гонца от чрезвычайного посланника к государыне? — Я открыл рот, чтобы что-то возразить и тут же захлопнул его.
— Ну, если вы примете такое участие в моей судьбе, то, почему бы и не выделить место в карете для графа, — протянул я, лихорадочно соображая, что в общем-то, какая разница кто еще поедет во второй карете, если в ближайшие дни нас обеспечат всеми необходимыми бумагами и мы не будем больше неделями торчать в каждом следующем городе.
— Это очень мудрое и взвешенное решение, ваше высочество, — пан Ланчинский даже выдохнул с облегчением. — Я немедленно займусь оформлением всех необходимых бумаг. Барон, — он обратился к Кайзерлингу, который, похоже, махнул на происходящее рукой. — Идемте же скорее со мной, нам нужно утвердить список всех лиц, путешествующих с его высочеством.
Пан Ланчинский утянул вяло сопротивляющегося посла на буксире куда-то в сторону стоящих у стены столов. Вот это хватка у пана. Судя по возрасту, он еще с Петром I начинал карьеру. Ну тогда понятно, там мог выжить только сильнейший. Слишком много возможностей открылось при Петре для всех сподряд, и многие неизвестные до этого личности зубами выгрызали себе место под солнцем. А вообще правильный подход — я тоже сторонник здоровой конкуренции. Только во главу ставлю все же не нахрапистость и наглость, а профессиональные качества. Пока я наблюдал за парочкой послов, ко мне подошел Корф.
