А потом расставание, слезы, боль, мучительное чувство брошености и одиночества. Новая рана, шрам на сердце, вырванный кусок души… И чуть позже новое увлечение, новая влюбленность, новая любовь.
Иногда я думаю, как же мы все-таки удивительно устроены. Есть в нас что-то такое, что врачует не только раны тела, но и раны души.
Нет, пожалуй, не совсем так. Ведь это что-то не исцеляет, а просто затягивает, покрывает раненый участок души какой-то тонкой пленкой, чем-то похожей на ту которой покрывается хорошо заваренный, но уже остывший черный чай. Но это не пленка. Это тонкая и нежная кожа души. Она не такая как кожа тела. Ее не возможно увидеть. Ее можно только почувствовать. И она не защищает, она утешает и успокаивает. А потом становится не заметной, позволяя душе забыться, вновь увлечься, влюбиться…
А может мне надо куда-то уехать, чтобы ничего вокруг не напоминало о нем?
Никто не знал точно, сколько ей лет. А она всегда отшучивалась, говоря, что у женщин возраст бывает до 30, а потом он останавливается.
Последние 20 или 30 лет, у нее было любимое занятие, которым она занималась почти все свое свободное время. Она пряла нитки из шерсти. Из несуществующей огромной кучи шерсти она делала моток ниток. И из этих ниток она вязала свитера, носки, штанишки для детей, чтобы маленькие детские попки были в тепле, и свитера, носки и штанишки для взрослых. Наверное, не было такой вещи, которую она не могла бы связать. И самое удивительное, что еще до окончания своего изготовления, каждая вещь находила своего хозяина и была оплачена. Все удивлялись, как это происходит.
А она только загадочно улыбалась. Иногда, перед тем, как взяться за вязание новой вещи, она говорила куда-то в воздух: «Хорошо, котик мой, сделаем…»
И каждый раз, ещё не успев получить заказ, она уже точно знала что, какого размера и для кого. Что бы она ни делала, все всегда приходилось в пору…
Бабушка Анита. Моя любимая испанская бабушка.
Вот надо же было такому случиться. Любимая бабушка и так далеко. У всех моих подруг бабушки живут где-то рядом, и они могут ездить к ним так часто, как только захочется, хоть каждые выходные. А у меня: визит в посольство, получение визы, билеты, огромное количество времени на дорогу. Да, можно конечно не тащиться почти двое суток на поезде, если бы только я не боялась летать…
Амелия всегда думала о своей испанской бабушке Аните с какой-то особенной теплотой и нежностью. Ей нравилось гостить у нее. Раньше она часто к ней приезжала, а последние лет 10 все никак не получалось. Учеба, работа, частная практика, личная жизнь. И еще этот страх высоты… Он появился после того случая, когда самолет, на котором она летела, попал в грозовую тучу. Ей показалось тогда, что только каким-то чудом они оказались на твердой земле. После этого она стала бояться летать. Ей казалось, что здесь на земле всегда есть тот шанс, которого нет, когда находишься в небе.
