Что происходит? Где она?.. Хотя и так ясно: в операционной. Но почему, почему она здесь? Что с ней случилось? И откуда эта чудовищная боль, которая словно перемалывает её бедное недвижное тело на кусочки? Лишь голова не утратила способности поворачиваться в стороны, а мозг реагирует на мысли и чувства. Да что толку, если язык как неподъёмный молот? И закричать нельзя, чтобы привлечь внимание. И завыть: «Что же вы делаете, ироды?! Я же живая! Мне больно!..» Невозможно даже пальцем пошевелить… Ах, как больно! Словно из её живота нарезают ленты и с силой отдирают от тела! Нет, это невыносимо! Почему никто не смотрит на неё, ведь она же всё чувствует!
Соня попыталась закричать, напрягая натужно лицо, но губы только слабо дрожали, моля о помощи. «Господи! — кричала её душа. — Ты создал боль как благо, чтобы защитить нас, предупредить. Чтобы тело могло реагировать на её источник. Но что делать мне, недвижной?! Как защититься от этого ужаса мне?!.. Я же умираю!..»
Сжав крепко зубы, Соня мотала головой из стороны в сторону, словно давала себе хлёсткие пощёчины. Как ещё она могла реагировать на боль?.. Ну почему она всё ещё не умерла от болевого шока? Почему?! Ведь это невыносимо!.. И одна только мысль сверлит обезумевший мозг: вот бы её мучители отвлеклись ненадолго, она непременно нашла бы в себе силы встать и убежать отсюда… далеко-далеко… Поздно! Удушье мёртвой хваткой вцепилось в горло, обдав жаром лицо и швырнув в бездну безысходности.
Словно услышав её боль, из-за ширмы выглянула маска и, встретившись с Соней взглядом, замерла с выпученными глазами.
— Что такое, в чём дело? Где анестезиолог?! — раздался гневный крик. — Вы что там, совсем ополоумели?!
— Да-да, я здесь, Стелла Петровна! Всё в порядке, всё в полном порядке!
У изголовья опустился на стул человек в белом халате и, сквозь маску обдав Соню горьковатым запахом коньяка, обеими руками прижал её голову к столу, не давая возможности даже шелохнуться.
— А ну быстро успокоилась, иначе совсем шею сверну, — зашипел он Соне в ухо. — Ещё хоть раз мотнёшь башкой, вообще больше не проснёшься.
Соня плотно сомкнула губы и зажмурила мокрые от слёз глаза. Ничего не видеть и не слышать… И пусть поскорее всё закончится…
— Порядок, Стелла Петровна, — отчитался анестезиолог. — Теперь полный порядок.
— Ты смотри не переборщи там… — это последнее, что услышала Соня, перед тем как окунулась в небытие…
Жаркий луч солнца заглянул в окна больничной палаты и осветил одну из облупленных стен. Постепенно он добрался до лежащей на кровати молодой женщины и щедро одарил ласковым теплом её холодное тело. С восторгом поиграл с распущенной косой, свисающей с подушки до самого пола. Да так и застрял в ней, переливаясь рыжеватыми отблесками. Женщина лежала недвижно, и только слегка подрагивающие веки намекали на постепенное пробуждение от наркоза.
