Ну а я двинулся к воротам. Во дворе стояла фура, пацаны разгружали мешки с сахаром. Я поздоровался со всеми, а вот помогать отказался, сославшись на плохое самочувствие. Отыскал Гуревича, напомнил об плате за аренду. Тот досадливо поморщился, но заводить старую шарманку о кабальных условиях не стал, только тяжко вздохнул:
— Идём!
Мы поднялись по пандусу, миновали короткий коридорчик и зашли в дежурку, где дядя Петя, стоя у заиндевевшего окна, помешивал ложечкой в кружке с чаем.
— День добрый, Роман Маркович, — поприветствовал он коммерсанта.
Тот полез в карман за деньгами и сразу предупредил:
— Долларами только тысячу набрал, остальное по курсу.
— Да и нормально, — улыбнулся дядька. — Деньги есть деньги.
Я тоже настаивать на полной оплате валютой не стал, и Гуревич от такой покладистости самую малость растерялся даже. А мне попросту время на пустые препирательства тратить не хотелось, поскольку из трёхсот пятидесяти долларов, которые Роман Маркович вознамерился внести рублями, двести семьдесят предназначались дяде Пете. А остаток с Борисом Ефимовичем поделим, не так много и получится. Новый год на носу, потрачу.
Гуревич выложил тысячу долларов полтинниками и сотнями, потом принялся отсчитывать рубли.
— Четыреста шестнадцать сейчас курс, — сообщил он между делом.
Я досадливо поморщился. Как на грех, рубль под конец года немного укрепился, и платить ими стало выгодно, а вот принимать их — не особо.
— Сто сорок пять тысяч шестьсот рублей, — подвёл итог подсчётов Роман Маркович, получил приходно-кассовый ордер на тридцатку, которую мы проводили через кассу, и ушёл.
Ну а я вручил дядьке его сто двенадцать тысяч.
— Твоя доля.
— Вот он — звериный оскал капитализма! — фыркнул дядя Петя. — Кто и палец о палец не ударил, тот львиную долю выручки себе забирает!
— Да ну тебя! — отмахнулся я, спрятал деньги во внутренний карман и отправился проведать Лёню.
Тот уже обжился в кабинете: диван оказался застелен одеялом, на тумбочке стояли кружки и термос. И такое впечатление — прибавилось кассетных дек. Аппаратура не простаивала, шла запись.
Лёня отвернулся от монитора компьютера и отсалютовал мне:
— Привет!
— Смотрю, работа кипит?
— Ага, Дима с парой палаток договорился, пишу для них пробники. У нас тоже покупать стали, но пока потихоньку-помаленьку. Книги и то лучше расходятся.
— А «Спектрум» с приставкой как? — поинтересовался я. — И где цветной телевизор надыбал, кстати?
— Воробей подогнал. Ещё он нам картриджи даёт за пятую часть выручки с приставки, — поведал мне Гуревич.
