Вот уж никогда Артан не думал, что будет радоваться избытку или хотя бы достатку зла.
Хотя радость получалась какой-то…
– Так что тебе нужно тоже собрать посольство, – заключил Кристоф, отбирая листок.
– Посольство?! Да он нас всех на воротах повесит.
– Вешать послов – негуманно.
– Мы говорим о Властелине Тьмы.
– Тоже человек.
– Человек ли?
– Съезди и узнаешь. Или боишься?
– Я жизнь посвятил свержению… – Артан запнулся под насмешливым взглядом брата. – Мы ж его убить пытались.
– Но не убили же, – Кристоф сцепил руки на впалом животе. И как у него получается? Ест в три горла, а живот все одно к спине прилипший. – А что пытались… во-первых, не только и не столько мы. Во-вторых, мало ли, кто там и что пытался. Нет, дорогой братец, пора отбросить стереотипы и взглянуть на ситуацию по-новому…
Артан подавил тяжкий вздох.
Это надолго.
С другой стороны, была в этих словах если не правда, то толика здравого смысла.
– …и объединить силы, дабы противостоять злу…
Глава 14
В которой даже демонам снятся сны
«Женщина благочестивая не стремится явить миру красоту свою, но в скромности врожденной всячески её умаляет, дабы не вводить в искушение мужчин, слабых духом. И оттого с гневом праведным отвергнет таковая, что краски для лица, что притирания, что наряды драгоценные»
«Трактат об женской сущности, писанный аскетом Гонсарием на пятом году поста и воздержания».
Ложусь на новом месте, приснись жених невесте.
И вот кто меня надоумил ляпнуть эту чушь? Она виновата, не иначе. Или сожранная пахлава, которая вдруг осела в желудке тяжелым комом. Или нервы. Или столкновение с местным высоким искусством? Главное, что, стоило мне упасть на кровать, к слову огромную и вновь же видом своим навевающую весьма специфические ассоциации, и глаза закрылись.
Я тонула в перинах.
Тонула.
И тонула. Потом, когда мне это надоело, я тонуть перестала, но оказалась в клетке, которую окружили невесты. Причем были они похожи на себя, рисованных, что две капли воды.
Жуть.
И двигались этак, странно. Как зомби.
– Выбери меня, выбери меня, – сипели невесты на разные голоса и швырялись свадебными букетами. В общем, страх.
Проснулась я, когда один из этих букетов в лоб прилетел. И главное, сон сном, а было больно. Потом уже, проснувшись, я поняла, что боль-то вполне реальная. Не сказать, чтобы сильная, скорее лоб ныл.
Слева.
И справа.
Так нудно тоскливо, как зуб, который предупреждает, что надо бы к стоматологу заглянуть. Пока он только предупреждает.
