— цвета, узоров и текстур.
Он предлагает все более странные силуэты — и это прекрасно, ведь такой подход открывает возможности обратиться к чувствам и эмоциям потребителей по-новому. Некоторые его модели перекликаются с тем, что творили модельеры в 60-х, 70-х и даже 80-х годах прошлого столетия, когда времена, кажется, были проще. В таком романтизированном прошлом многие из нас чувствуют себя счастливыми и в безопасности — даже если это не наше прошлое (нынешние молодые клиенты Gucci в те годы еще не родились). Этот подход проявляется во многих коллекциях бренда, в том числе в популярной и крайне успешной линейке кроссовок, ярком трикотаже, в коллекции с изображениями собак, в которую входят и сумки, и обувь, и кошельки, и рюкзаки, а также свитера, джинсы, толстовки, куртки-бомберы, платки и украшения. Эти образы заимствованы у лондонской художницы Хелен Дауни (ведет инстаграм-аккаунт под именем Unskilled Worker): она подарила Микеле подушку с изображением ее двух бостонских терьеров, Боско и Орсо. И тут дизайнер выступил в своем стиле: он вдохновился работой художницы и создал удивительные и веселые модели. Соответствует ли это общепринятому в индустрии моды пониманию красоты? Вовсе нет. Рисунки кажутся странными и сбивают с толку.
«Некрасивая мода» остается популярной, пока дизайнерам удается находить элементы хотя и несимпатичные, но все же имеющие шарм. Уродство не будет привлекать, если в нем считываются негативные качества, например злоба или бездушие, даже если дизайнер этого и не хотел. Примерно в этом и заключается разница между неуклюжим мопсом и рычащим кровожадным питбулем. Большинству из нас первый образ покажется вполне обаятельным (хотя пес и пускает слюни), второй — конечно, монстр. Проиллюстрирую эту мысль громкой историей фиаско, которое потерпела компания Gucci: в феврале 2019-го ей пришлось отозвать с рынка всю коллекцию черных свитеров с очень высоким горлом, закрывающим нос и щеки, и с прорезью для рта, вокруг которого красным был вышит контур губ. Критики писали тогда, что, если бы в штате дизайнеров и маркетологов компании было больше темнокожих сотрудников, эту модель признали бы оскорбительной еще на ранних стадиях согласований и она не дошла бы до этапа производства[26].
Не думаю, что в итоге Gucci серьезно пострадает или даже рухнет (у любителей моды память короткая), однако история весьма поучительная. В значительной мере нынешний успех бренда связан с тем, как удачно коллекции последних лет совпали со вкусами новых, не типичных для компании потребителей, в частности афроамериканцев, живущих в крупных городах и ценящих сочетание роскоши и свободного уличного стиля. Вот почему негативная реакция на новый продукт была особо сильной. Однако компания отреагировала вполне адекватно и даже более элегантно и человечно, чем некоторые из конкурентов, которые позволяли себе откровенно расистские ляпы, как это случалось у Dolce & Gabbana
